– Честно говоря, меньше, чем я ожидал. Возможно, все пошло своим чередом. Тильда классная, но я не уверен, что готов еще и к детям. Я так много хочу сделать, прежде чем домашняя жизнь окутает меня своими щупальцами.

– Например?

– Например, обедать в Мэйфэре с очаровательными продюсерами. – Сэм откинулся назад и оглядел ее. – Никак не могу привыкнуть к этой прическе.

Рут засмеялась.

– Все были совершенно сбиты с толку. Моя дочь не могла найти меня в кафе на прошлой неделе, сказала, что ей кажется, будто у нее больше нет мамы.

Они разделили тарт-татен и сошлись во мнении, что он великолепен: резкий вкус яблок, приглушенный маслянистой карамелью. Рут пыталась оплатить счет, но Сэм настаивал: у него все в порядке в финансовом отношении, и теперь его очередь.

– Какие планы на день? – спросил он, когда они вышли на яркий солнечный свет.

– Иду на вокзал, оттуда домой, читать сценарии.

– Я пойду с тобой, – сказал он. – Погода сегодня замечательная.

Они шли по Пикадилли, словно туристы в чужом городе, остановились посмотреть на часы “Фортнума”, когда они пробили час и появились две деревянные фигурки. Сэм взял ее за руку, затем нейтрализовал жест, спросив, как дела у девочек.

– У них все хорошо. Алекс в Калифорнии, а Лорен живет в Брокли со своим мужем.

– А Адам? Он, должно быть, уже стал верховным палачом.

Рут засмеялась.

– Вряд ли, но он подает заявку на должность окружного судьи.

– Но тебя-то он не смог справедливо осудить.

Удовольствие, потом тревога.

– Пожалуйста, забудь, что я сказал. – Она попыталась отдернуть руку, но он держал ее. Они шли по Грин-парку.

– Тебе одиноко, Рут?

Он говорил так тихо, что она могла бы проигнорировать его. Она попыталась сказать что-то яркое и твердое, чтобы отразить вторжение и поддержать надлежащую профессиональную дистанцию, но у нее перехватило горло.

– Адам бросил меня, – произнесла она наконец дрогнувшим голосом.