– Но ты ведь сама так и поступила: ушла с поста руководителя, чтобы заниматься живым делом, разве нет?

Рут, не дорезав овощи, отложила нож.

– Дорогая, у руководства свои преимущества: сейчас мне было бы гораздо проще, если бы я просто вела проекты.

“Морраб филмз” все еще лихорадило. Би-би-си все-таки отказалась от “Куртизанки”, и Белла пыталась ее куда-нибудь пристроить. Рут отвечала за пилотную серию потенциального сериала и надеялась, что его удастся куда-то пристроить, иначе компания могла и закрыться. Она сказала Алекс, что сейчас единственное, из-за чего она приезжает в офис, это деньги: ей нужно работать как можно больше часов, чтобы сводить концы с концами, а творческий энтузиазм уже давно угас.

После ужина Рут сказала:

– Доченька, спасибо тебе большое, что приехала. Устала, наверное, после такого долгого перелета. Но ты даже не представляешь, как я рада, что ты со мной. – Она печально улыбнулась. – Мне ужасно одиноко в этом пустом доме, но я не могу признаться в этом Лорен, не то она начнет переживать за меня еще сильнее.

– Еще как представляю, – лукаво улыбнулась Алекс. – Как ты справляешься с синдромом мамочки у Лорен? Они с Дэном небось составили целый свод правил?

Рут вздохнула, сдерживая раздражение, и сказала:

– Только никому, ладно? – Алекс кивнула. – Я от ее заботы уже на стенку лезу. Соглашаясь на это, я даже не думала, что со мной будут разговаривать, как с глуповатым пятилетним ребенком. Так она меня еще заставила пообещать, что я все прочитаю, усвою и буду соблюдать этот бесконечный список бесполезных инструкций. Я почти уверена, что все эти письма пишет Дэн, – сказала Рут и поморщилась. – У Лорен никогда не было такого командного тона. Иногда хочется биться головой об стену.

– Мне кажется, они просто чувствуют свою беспомощность в этой ситуации, – предположила Алекс и пристально посмотрела на Рут. – Может быть, они боятся, что, если не будут постоянно заявлять о себе, ты возьмешь все в свои руки. За то короткое время, когда я сама думала стать для них суррогатной матерью, мне показалось, что я в конечном счете так и сделаю.

– Да разве можно? – с обидой в голосе сказала Рут. – Я же не какой-то жадный до власти монстр, я им помочь хочу!

Алекс снисходительно улыбнулась.

– Мам, брось, мы с тобой одного поля ягоды: властные, целеустремленные и вечно думаем, что знаем все лучше всех – и, наверное, так и есть. Я же не говорю, что ты желаешь им зла – вовсе нет, – но твое желание все контролировать иногда раздражает.

Успокоившись, Рут сдержанно улыбнулась.

Когда Рут ушла к себе в комнату, Алекс перед сном поработала еще несколько часов и проснулась только в полдень субботы. Они вместе покатались на велосипедах по набережной Темзы, затем Алекс доехала на метро до Блумсбери, где находился небольшой итальянский ресторан, в котором Адам заказал столик. Когда Алекс приехала, он уже был там и встал, чтобы поприветствовать дочку. Она ужаснулась, увидев его исхудавшее, изможденное и напряженное лицо. Алекс сразу же призналась, что ничего не знала о подделке подписи. Тем не менее она была уверена, что это никак не помешает его назначению на должность судьи, потому что на сайте для подачи заявления в пункте о репутации речь шла о заявителе, а их супруги тут ни при чем. Даже если комиссия и обратит внимание на поступок Рут, они не смогут обвинить в этом Адама. Так что волноваться об этом не стоит.

Адам покачал головой.

– Это все равно может обернуться против меня. Там много хороших кандидатов, им не нужны те, у кого есть скелеты в шкафу.

Алекс решила сменить тактику.

– Пап, да как они вообще узнают? Ни ты, ни мы никому не собираемся об этом рассказывать. Ты же уже простил маму, так в чем же дело?

Адам взял из хлебной корзины гриссини, разломил ее пополам и посмотрел на Алекс “с фирменным адвокатским прищуром” – так они с Лорен в шутку называли этот взгляд.