Рут раздражали эти “мы” да “нам”. Как будто они оба пытаются взять ее под контроль и одновременно как бы отстранить от участия в деторождении. “Расслабься”, – подумала Рут: она не служанка, и они не имеют права распоряжаться ее телом – оно принадлежит только ей.
– Еще надо договориться, кому и как будем рассказывать, – сказала Лорен. – Теперь уже можно посвятить в наши дела остальных.
Дэн повернулся к Рут и заявил:
– Мы хотим поехать к моим родителям на этих выходных и сказать им лично.
Рут представила их лица, когда они услышат эту новость, и с трудом подавила улыбку.
– А что насчет Шейлы? Кто ей сообщит: ты или я? Лучшая подруга или крестница?
– Не нужно, она и так давно знает, – рассеянно ответила Рут.
– Как так? – спросила Лорен, нахмурившись.
Рут почувствовала, что краснеет.
– Она позвонила буквально через несколько секунд, как я увидела синий плюсик на тесте! Только представьте, в каком я была состоянии. Выпалила, даже не задумываясь.
– То есть ты сказала ей даже раньше, чем нам?!
– Лори, – спокойно произнес Дэн, взяв Лорен за руку, – ну какая разница?
Лорен вырвалась.
– Мама, так нельзя! Это же была наша тайна!
Рут посмотрела на дочь и не узнала ее в этой властной командирше.
– По-моему, ты драматизируешь, – сказала Рут и вздохнула. – Но мне правда жаль, что так получилось.
– Давайте просто забудем об этом, ладно? – вмешался Дэн. – Рут, мы не хотим никому рассказывать, кроме семьи и близких друзей, пока не пройдем порог хотя бы в двадцать недель. Если все получится, – сказал он и трижды постучал по деревянному столу.
– Хорошо, – послушно кивнула Рут.
– И еще кое-что, – добавил он. – Мы решили компенсировать вам те средства, которых вы из-за нас лишились. Если бы мы наняли постороннего человека, мы бы оплатили все расходы, но вы для нас сделали гораздо больше, поэтому, пожалуйста, не отказывайтесь.