— Э-э-э, это дело в основном одного очень ловкого клюва и, гм, четырёх замечательных рук. И, конечно, гм, тех, кто помог распространить вирус. Рекомендую…

Айзел представляет каждого члена экипажа «Тёмной Материи» в таких красках, что каждый, кто умеет смущённо менять цвет, делает именно это. Даже честолюбивый Стив.

— А теперь, гм, сразу к работе, — сворачивает фоксиллинда на деловую стезю. — Э-э-э, вам что-нибудь известно, гм, о гибели кораблеедов… ах, да, я же не написал статью, гм, для Энциклопедии! Я, э-э-э, о космических чудовищах…

— Четыреформы-астероидоеды межзвёздные? — отзывается Креффш’Дор. — Знаем только, что их отравили фтором. А собрать образцы тканей мы не успели — двумперцы предусмотрительно сожгли все трупы.

— Моё название, — кивает Тецклай.

— Совпадение, — смеётся Айзел. — Коллеги, э-э-э, спешу вас обрадовать: мы, хм, успели взять образцы.

Фоксиллинда указывает рукрылом на Юркслу. Взору учителя, коллеги и учеников Айзела лопхофссла предстаёт с внушительным комом шерсти в руках.

— Наверное, можно связать нового мурчальника, а там он сам разовьётся, — шутит Витс.

— О, блеск, так и сделаем! — одобряет шутку Айзел.

— Я, кстати, вязать умею, — потупив взгляд, вступает Креффш’Дор. — И как раз… ну… связываю это увлечение с занятиями анатомией.

Двумя правыми руками орхг указывает на одну из витрин неподалёку. На ней красуются совершенно умилительные и при этом анатомически точные вязаные органы, скелеты и вскрытые организмы.

— Гм, синтез науки и искусства, хм, в чистом виде, — комментирует Айзел. — Э-э-э, ты не забыл, чему я тебя учил.

— На долгие годы забыл, служа Тримперии… более того, профессор, позвольте покаяться. Не знаю, сможете ли Вы меня простить после того, что я вам расскажу. Если нет, это будет справедливо.

— Я уже давно тебя, гм, простил. Ты ведь, эм, не плохой, на самом деле. Просто, э-э-э, ты легко поддаёшься влиянию.

— Именно. Так вот, после Вашей проповеди на Эр-Нюге я уже готов был вернуться в науку, собрался на Сабкостисс… но по дороге меня поймали йорзе. Уж не знаю, мозговзломом ли, или просто красивыми словами, но они меня на сторону Двумперии склонили. Они снова разбудили мои низменные инстинкты, выдали ворох оружия и отправили на окраину Многозвёздно-Хвостового Межрукавья, на Глоэклоэщоэнцак. В тамошних густых джунглях прятались и пытались устроить базы мятежники вроде вас. Йорзе называли их «партизанами». И моя грязная работа заключалась в… убийстве этих самых «партизан». Меня так и называли, просто «убийцей». Не помню, как долго я нёс эту недостойную службу, но я лишил жизни сотни существ. Убивал всех, даже безоружных, не слушая мольбы о пощаде. Какая-то крохотная часть меня сопротивлялась, вспоминала Ваши слова, но зло уверенно побеждало. Знаю, теперь Вы отвернётесь от меня. И будете совершенно правы.

— Да, гм, ты вновь поддался дурному влиянию. Тем не менее, хм, сейчас ты здесь, эм, занимаешься благородным делом. Значит, э-э-э, ты исправился.

— Да. Но не Ваша проповедь наставила меня на путь истинный. Меня вразумил Господин.

— Э-э-э, господин… кто?

— Не помню. Можете надо мной смеяться, но я действительно не помню ни вид, ни внешность, ни даже голос Господина. Знаю только одно: Господин сказал мне, что надо окончательно порвать с Имперским Союзом и заняться наукой.

— Интересно. Что же, гм, произошло?