– Нечего держать обиду на тех, кто теперь в пустоши. Пошли. Поздно уже.

Из всех Воронов Драган реже остальных бывал дома, ни с кем почти не разговаривал, а на Дару и вовсе не обращал внимания. Мрачный, здоровый, нахохлившийся, он и вправду напоминал огромную чёрную птицу. Находиться рядом с ним было странно.

– Чернава сказала, что это ты предложил ей пойти на службу к Моране.

Драган остановился, оглянулся через плечо, хмуря брови.

– Не зови госпожу к ночи. Она может откликнуться.

Дара успела уловить, как он сложил пальцы в обережный знак.

– Ты боишься её?

– А ты не боишься своего мужа? – усмехнулся Драган.

– У меня нет мужа, – возмутилась Дара.

– А кто же тогда тебе леший?

Он шёл впереди, широко шагая, не оборачиваясь.

– Почему ты так назвал его?

– Так это всем известно: леший только девок к себе зовёт.

– Неправда. Я встречала волхва, старика, который служил Хозяину.

– Обманул тебя этот волхв, не иначе. Или и вправду служит, но временно или до уплаты долга.

– Но ведь Моране служат и мужчины, и женщины, – возразила Дара. – Почему бы и лешему не призвать к себе мужчину? Он даже не бог. Какая ему разница?

– Да такая разница, что без бабы…

Он не договорил, запнулся на полуслове, но смысл того, что не было сказано, сам дошёл до Дары.

Осознание ледяное, липкое, как змея, взобралось по позвоночнику, обвилось вокруг шеи.

Лесавки были невестами мёртвыми. Они служили верно. Лесные ведьмы были невестами живыми. Их обещали, сватали с самого рождения, подготавливали.