– Серьезно? – выплевываю, не веря своим ушам. – Это меняет все! Она – моя дочь!
Я понимаю, как это звучит. И что скрыто в этом безмолвии. Дочь, которую самолично хотел безжалостно убить вместе с ее матерью… Где-то в преисподней мне явно аплодируют стоя. Это седьмой круг по Данте, если правильно помню. Идеальный экземпляр.
– Я даю слово, что не причиню вреда. Никому из вас. Если мое слово что-либо значит, конечно, – горько усмехаюсь, – позволь пообщаться с…Мией?
Именно в эту секунду я и осознал: сейчас до ломоты в костях хочу еще раз взглянуть на девочку. Мысленно настраиваю себя на бой и готовлюсь перечислить аргументы из арсенала.
А потом мне летит короткое:
– Хорошо.
И я, право, убит…
Глава 14
Пальто нараспах. Ветер, колючий и злой, лижет кожу под слоем одежды, словно вонзая мелкие острые зубы. Ёжусь и шагаю дальше. Не хочу застегивать. Меня лихорадит. Горю. Полыхаю. И создается такой контраст. Снаружи – лед, внутри – пламя. И между ними – я. Потерянный и сбитый с толку. Иду по заснеженной улице, пытаясь остудить голову и найти хотя бы малейшее здравое зерно в том, что произошло.
До дома Яны, в котором она снимает квартиру, всего квартал. Это слишком мало, чтобы в проводимом самоанализе достигнуть той стадии, где зацепил хотя бы одну малейшую нитку, ведущую к чему-то спасительному.
Подхожу к ближайшему сугробу и обеими ладонями зачерпываю побольше снега, затем поднеся к себе, натираю лицо и шею, ощущая, как часть заваливается за шкирку, тая от адской температуры тела и сползая по позвоночнику прошибающей струей.
Разгибаюсь и ловлю парочку неодобрительных взглядов женщин и старушек, обходящих меня за несколько метров. Представляю, на какого параноика похож со стороны.
А эта инопланетянка разрешила мне завтра увидеться с девочкой. Дочкой…
На её месте я бы не позволил и мечтать о таком.
Алина всё же ненормальная. Меня пугает поведение этой девушки. Ни одного стандартного ответа. Ни одной ожидаемой реакции…
– Дим? – оказывается, я каким-то образом уже стоял в коридоре, а Яна обеспокоенно тормошила меня.
– Извини, я сначала в душ, потом всё объясню.
Стоя под нещадно жалящими, словно кипятком, мощными струями, зажмуривался, затем распахивал веки…и снова по кругу. Теперь контраст исчез. Внутри – горячо, снаружи – горячо. Настоящее пекло. Только когда ощутил, что дышать больше нечем, очнулся и решил закончить с водными процедурами. Обмотал полотенце вокруг бедер, даже не став вытираться, и вышел, глотая прохладный воздух за пределами самолично организованного ада. Прошлепал в гостиную, где на диване сидела жена, гипнотизируя бутылку коньяка и два пузатых бокала. Умница. Понимала, что ситуация требует такой нотки.
– Есть…что покрепче, Ян?
Она окинула меня немного испуганным взглядом, мол, неужели, всё настолько плохо? Но молча прошествовала в кухню и вернулась оттуда с бутылкой водки, одной стопкой и нарезанными бутербродами. Я всё это время стоял у окна, мрачно рассекая темноту глазами.