В 2011 г. увидела свет монография В.С.Христофорова, посвящённая деятельности органов госбезопасности в годы войны[82]. В ней нашли отражение и эпизоды, связанные с функционированием особых отделов НКВД и органов контрразведки «Смерш». Однако многоаспектная задача, поставленная автором перед собой, не позволила ему глубже вникнуть в работу этой советской спецслужбы. Ему пришлось прежде всего описывать работу НКГБ и НКВД СССР, в том числе в сфере военных и правоохранительных задач этих структур, а также экономические и научно-технические проблемы, в решении которых участвовали многие подразделения аппаратов внутренних дел. Работа в тылу противника показана (в основном) на примере 4-го управления НКГБ СССР, а не соответствующего отдела ГУКР НКО «Смерш», фронтовых и армейских аппаратов военной контрразведки. И тем не менее при изучении деятельности ГУКР НКО «Смерш» и подчинённых ему органов книгу В.С.Христофорова, не стоит игнорировать, поскольку им приведены отдельные реальные факты из деятельности «Смерша» с указаниями тех архивных фондов и дел, где они отражены. В рассматриваемой монографии прежде всего заслуживает внимание изложение автором конкретных эпизодов работы военной контрразведки при освобождении стран Европы и на территории Германии. Особо следует отметить то обстоятельство, что автор — практически единственный из пишущих на тему истории органов госбезопасности, кто имеет возможность читать и отдельными фрагментами воспроизводить докладные записки В.С.Абакумова в Государственный комитет обороны, т. е. использовать при подготовке текста уже обобщённые и многократно перепроверенные материалы об агентурно-оперативной и следственной работе органов «Смерш» в годы Великой Отечественной войны. На это я обратил внимание читателей журнала «Новая и новейшая история», где напечатана моя рецензия на монографию В.С.Христофорова[83].
Через год после выхода книги В.С.Христофорова на прилавках магазинов появилось многостраничное издание с претензией на «самую полную энциклопедию» под названием «Непобедимый «Смерш» и его “волкодавы”»[84]. Издательство «Эксмо» сопроводило этот том исключительно хвалебными оценками вроде следующей: «Эта книга — лучшая на сегодняшний день, самая подробная и обстоятельная, исчерпывающе полная энциклопедия советской военной контрразведки…» Ну что тут сказать? Всем историкам, изучающим деятельность «Смерша», следует в таком случае идти на «научный покой», да и только. Однако, не вдаваясь в детальный разбор редакционного введения, а тем более самого текста, следует констатировать, что эта книга от начала до конца — компиляция, авторский пересказ того, что уже было написано другими (историками и мемуаристами). Слава богу, что сегодня Интернет позволяет собрать воедино все данные о военной контрразведке, попавшие в Сеть, стоит лишь набрать для поиска несколько ключевых слов. О какой исчерпывающей полноте можно вообще говорить, если мне более чем за 30-летний срок работы с архивными документами как царской, так и советской военной контрразведки и за последние почти 10 лет целенаправленной работы с материалами «Смерша» в нескольких архивохранилищах ФСБ России физически не удалось дойти даже до дел армейского звена этих органов, не говоря уже о корпусных, дивизионных и гарнизонных. И это при том, что первоначально я концентрировался лишь на завершающем этапе Великой Отечественной войны, а также почти исключил из круга изучения контрразведку ВМФ и НКВД, материалы органов «Смерш» за период войны с милитаристской Японией. В силу ряда причин, прежде всего из-за невозможности преодолеть процедуры рассекречивания наиболее важных документов, практически пришлось оставить без рассмотрения агентурно-оперативную и следственную работу центрального аппарата ГУКР НКО «Смерш», информационные потоки из военной контрразведки в ГКО. Не истёк ещё 75-летний срок, после которого появляется хоть какая-то возможность ознакомиться с уголовными делами, прошедшими через следственные отделы органов «Смерш» и Особое совещание при НКВД CCCP[85].
В 2000-е годы наблюдается резкий всплеск количества публицистических книг о Смерше. Одним из первых (если не первым) опубликовал свою работу доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института всеобщей истории РАН В.Л.Телицын. Я намеренно привожу данные о его научной квалификации, поскольку это наверняка повлияло на решение смоленского издательства «Русич» принять в производство книгу «Смерш»: операции и исполнители»[86]. Скорее всего, в Смоленске не знали, что автор специализируется на вопросах аграрной истории времён Гражданской войны и истории кооперации. Явно доверились тому, что В.Телицын доктор исторических наук и пишет со знанием дела о работе «Смерша». Да издательству, собственно говоря, и не нужна была научная работа, в продаже лучше беллетристика, замаскированная под научное исследование. Правда, плохо замаскированная. Автор даёт ссылки крайне редко: всего 22 на 379 страницах текста, и то на книги, изданные в 1990-х годах, включая литературные произведения. Кроме того, подавляющее большинство ссылок — это не указания на источники информации, а разъяснения применённых автором терминов и краткие справки об известных читателям деятелях советских и германских спецслужб. Использовать в тексте три ссылки на газету «Правда» и одно эмигрантское печатное издание В.Телицыну показалось вполне достаточным. Для учёного, каковым он себя считает, крайне странно отсутствие указания на использованные труды других авторов, нет даже простого перечня привлечённой для написания текста литературы. А это не что иное, как плагиат.
Если предметно рассматривать содержание книги В.Телицына, то выяснится, что деятельность органов «Смерш» представлена по большому счёту только проведёнными в годы войны некоторыми радиоиграми.
Зато третья (последняя) часть книги показывает, к чему больше склоняется автор при оценке деятельности органов «Смерш». Она озаглавлена так: «Оборотная сторона медали». Одна из глав («Картинки с натуры») содержит якобы интервью с участниками Великой Отечественной войны — рядовыми и сержантами, без указания их фамилий, места и времени интервью, а также самих интервьюеров. В «воспоминаниях» этих людей рефреном звучат утверждения типа: «И к немцам ходу нет, и у нас в Смерше всё равно кожу сдерут»[87].
А далее идут главы с вымыслами о заградотрядах, массовом непосредственном участии сотрудников «Смерша» в исполнении приговоров военно-полевых судов и т. д. Фальсификаты автор подаёт как интервью, воспоминания, материалы военной цензуры и даже цитаты из какого-то «курса лекций». В.Телицын выдумывает участие органов «Смерш» в аресте украинских деятелей культуры, выполнение заданий И.С.Хрущёва и Л.М.Кагановича по ликвидации сочувствовавшего националистам старого большевика А.Я.Шумского в сентябре 1946 г. Всем, кто даже поверхностно знает историю советских спецслужб, известно, что ГУКР «Смерш» был преобразован в Управление военной контрразведки МГБ СССР ещё весной того года и не имел отношения к каким-либо операциям Службы генерала П.А.Судоплатова[88].
Естественно, что автор не обошёлся без описания операций по депортации некоторых народов. Эти акции давно исследованы, и из опубликованных документов видно, что исполнять их было поручено органам и войскам НКВД СССР, а также местным органам госбезопасности и внутренних дел. Аппараты «Смерш» имели к этому лишь некоторое касательство. Тем не менее данному сюжету автор посвятил почти восемь страниц своей книги. Такая же ситуация с изложением процессов интернирования.
Фильтрационная работа аппаратов «Смерш» среди бывших в плену солдат и офицеров Красной армии, беженцев и репатриантов подана автором, как и вышеуказанное, в негативном ключе. В.Телицын продолжает эксплуатировать выдуманный публицистами в конце 1980-х годов тезис о том, что все попавшие в плен военнослужащие являются «врагами народа и изменниками». Отсюда, на этом ложном основании, делается вывод: сотрудники «Смерша» сломали судьбы десятков (если не сотен) тысяч бывших военнослужащих РККА.
Я не случайно достаточно подробно остановился на книге В.Телицына. К несчастью для учёных — историков спецслужб, она послужила основой для многих последующих изданий о кадрах и деятельности органов «Смерш», сохранявших ту же тональность и оценки работы советской военной контрразведки в годы Великой Отечественной войны. Рассматривать их нет никакого смысла. Сделаю исключение только для одной — это книга эмигранта В.Я.Бирштейна — «Смерш, секретное оружие Сталина»[89]. Более подробно она рассматривается в моей рецензии, опубликованной в научном журнале «Клио» и приводимой в приложении. Здесь ограничусь лишь общими замечаниями, которые сводятся к следующему.
Как явствует из предисловия, она впервые увидела свет ещё в 2012 г. в Лондоне и была признана некими «специалистами» лучшей книгой о спецслужбах, написанной на английском языке в тот год.
Собственно говоря, о Смерше речь в книге идёт только начиная с части V, с 335-й страницы текста. И это вполне объяснимо: автор решил не детально исследовать историю «Смерша», его деятельность по линии разведки и контрразведки, а показать работу и структуру советского репрессивного аппарата начиная с 1917 г. Ещё более конкретно о своей цели В.Бирштейн заявляет через несколько страниц. «Я надеюсь, — пишет он, — что данная книга внесёт вклад в усилия тех историков, которые способствуют тому, чтобы злодеяния сталинского режима не подверглись забвению»[90]. Переходя к тексту издания, сразу отмечу, что труд В.Бирнштейна достаточно объёмный — 831 страница. Автор приложил серьёзные усилия, и ему действительно удалось собрать воедино много источников сведений о Смерше, и этому нельзя не дать положительную оценку. Но при всём этом необходимо отметить своеобразный отбор «особо ценных» для автора свидетельств — интервью для радио и телевидения, книг и статей. Это, как правило, «мемуары» предателей-«беглецов», наработки сотрудников общества «Мемориал», отдельные следственные и учётные материалы на военнопленных и иных иностранцев, художественная проза и воспоминания некоторых писателей — участников войны. Именно такого рода материалам автор рецензируемой книги отдаёт предпочтение. Они должны, по мысли создателя текста, показать «истинную» роль контрразведки «Смерш» в Великой Отечественной войне и вызвать нужный эмоциональный настрой у определённой части читателей при оценке написанного. А вот содержание сборника «Смерш. Исторические очерки и архивные документы», изданного исследователями деятельности советских спецслужб, используется в основном как фоновый материал, не заслуживающий, видимо, пристального внимания[91]. К сказанному следует добавить и то, что автор книги довольно часто использует статьи, ранее напечатанные в «Новой газете». И это при том, что резко выраженные антивластные политические предпочтения многих (если не подавляющей части) журналистов в этой газете должны были бы насторожить В.Бирштейна и удержать от столь обильного цитирования, заставить проверить приводимые факты и цифры. Но нет. Ранее обозначенная автором цель порой заставляет забывать об объективности.
Во многих местах своей книги В.Бирштейн проводит идею о постоянном конфликте командно-начальствующего состава и политработников с одной стороны и сотрудников особых отделов — аппаратов «Смерш» — с другой. Без ссылки на какой-либо документ он, к примеру, утверждает, что командиры были обязаны предоставлять чекистам копии всех своих приказов[92]. Ничего подобного на практике не было. Контроль за работой политсостава, якобы осуществлявшийся органами «Смерш», вообще был исключён. Говорить о какой-то «неподконтрольности» военных контрразведчиков, как утверждает автор книги, не приходится. Однако в тексте настойчиво проводится линия на типизацию отдельных фактов противоправных действий со стороны некоторых сотрудников особых отделов — «Смерша» — в отношении военнослужащих и служащих РККА.
На преобладание репрессий в деятельности военной контрразведки в период войны указывают даже названия глав книги. Как иначе понимать такие, к примеру, формулировки глав, как: «Козлы отпущения», «Охота на генералов», «Новые предатели» и «Против своего народа».
Интересно отметить, что под спецоперациями органов «Смерш» В.Бирштейн понимает не «общие» и «рутинные» (по определению автора) зафронтовые агентурные комбинации, не радиоигры со спецслужбами врага, а также мероприятия по розыску немецкой агентуры в войсках и прифронтовых районах. Согласно написанному автором книги только деятельность заградительных отрядов, «фильтрация», направление военнослужащих в штрафные подразделения и работа чекистов с немецкими военнопленными составляли функционал со-трудников «Смерша»[93]. Объективности ради отмечу, что автор книги на нескольких страницах всё же приводит уже широко известные факты из оперативной деятельности военных контрразведчиков.
Чтобы «сбалансировать» текст, придать ему видимость объективного исследования, автор также включает раздел (в нескольких главах) о немецкой разведке на Восточном фронте.
Нет сомнений в том, что В.Бирштейн показом якобы ошибок и просчётов «Смерша» пытается утвердить читателя в мысли о серьёзной диспропорции в работе контрразведчиков — не реальная борьба со спецслужбами врага, а репрессии в отношении военнослужащих своей армии.
Думаю, нет смысла дальше уточнять и даже опровергать то, что написал В.Бирштейн о деятельности «Смерша». Те, кто внимательно прочёл изложенное мою о рассматриваемом издании, обратил внимание на то, что я ни разу не указал на книгу В.Бирштейна «Смерш, секретное оружие Сталина» как на научную монографию. Необходимым критериям она не соответствует.
При изучении темы «Смерша» нельзя обойти вниманием «Тайные дневники» бывшего председателя КГБ при СМ СССР И.А.Серова[94]. Первым её отрецензировал историк спецслужб полковник ФСБ России в запасе О.М.Хлобустов[95]. Он верно подметил, что И.Серов резко отрицательно относился к органам военной контрразведки и её руководителям. А отсюда и соответствующие оценки как их работы по обеспечению безопасности наших войск, так и личных качеств военных чекистов — оперативников разного уровня. Чего, к примеру, стоит такой пассаж, относящийся ко времени назначения И.Серова председателем КГБ при СМ СССР: «По оперативной работе взял заместителем Ивашутина, бывшего следователя по особо опасным делам округа с неоконченным высшим образованием. В оперативной работе не силён, в разведке совсем не кумекает. Но выбирать было не из кого. Разведку и контрразведку взял на себя, вот так и приходится крутиться»[96]. Тем, кто не знает биографии П.И.Ивашутина, напомню: он закончил лётное военное училище, через несколько лет два курса Военно-воздушной академии имени Н.Е.Жуковского. По решению ЦК ВКП(б) в 1939 г. его направили на службу в органы военной контрразведки начальником Особого отдела корпуса в Ленинградском военном округе. Участвовал в советско-финской войне и был награждён за успехи в оперативной работе орденом Красной Звезды. В годы Великой Отечественной войны и после её окончания последовательно руководил контрразведкой Юго-Западного и 3-го Украинского фронта, Южной группы войск, а затем и УКР «Смерш» Группы советских оккупационных войск в Германии. В 1951 г. П.Ивашутина назначили заместителем начальника 3-го Главного управления МГБ СССР, т. е. всей военной контрразведки страны. Почти год он возглавлял Министерство государственной безопасности Украинской ССР. Уже в 1956 г. его назначают первым заместителем председателя КГБ при СМ СССР.
Из сказанного следует, что опыт разведывательной и контрразведывательной работы у П.Ивашутина был куда как больше, чем у И.Серова. Но имел он, по мнению своего начальника, крайне отрицательную составляющую в своей биографии, а именно — долгое время работал под руководством В.С.Абакумова и неоднократно поощрялся последним.
Явно выдумано всё то, что изложено в главе «Бегство от «Смерша». Эпизод с описанием намерения И.В.Сталина убрать В.С.Абакумова с должности главы Управления особых отделов НКВД в начале 1943 г. и назначении вместо него И.Серова ничем не подтверждается. Из найденных мной в архиве ФСБ России материалов следует, что И.Серов действительно присутствовал на совещании у первого заместителя наркома внутренних дел В.Н.Меркулова, где обсуждались вопросы совершенствования работы особых отделов фронтов. Как явствует из стенограммы совещания, И.Серов не только не выступал с основным докладом (что было бы естественно перед новым назначением), но даже не сделал ни одной реплики или замечания[97].