- Хоть какой-то толк от этого ворья, что сверх меры расплодилось в королевстве. - фыркнул Тимертилис, заметно успокаиваясь. Он подошел к мешку, присел на корточки и, развязав веревку с горловины, заглянул внутрь. Увидев покупку друга, он одобрительно хмыкнул: - И даже размер подходящий.
- Говорю же, пришлось попотеть. - раздраженно помассировал виски астролог. - Слушай, небесные тела уже выстроились в ряд. Ночь зимнего солнцестояния идеально подойдет для задуманного. Но как, во имя всех демонов, нам вытащить ее из крепости, в которую она превратила свое поместье?! Я часами кружил вокруг ее дома, но так и не придумал, как ее выманить!
- Мы же договаривались, что сделаем все в ночь маскарада. - поднял на друга хмурый взгляд инквизитор.
- Не знаю. - скривился Хетиль. - Вдруг не сработает? Чем дальше, тем больше мне кажется, что ни демона у нас не выйдет.
- Отступать некуда, мы уже далеко зашли. - раздраженно мотнул головой Тимертилис. - Можно обратиться к Теневой гильдии, чтоб они притащили девку к нам.
- Превосходный план! - всплеснул руками астролог. - Давай вообще всех оповестим о наших замыслах! И не забывай, что проверить ее так и не удалось. Ее словно Проклятый оберегает, никак кольцо поднести не получается.
- Заносчивая дрянь нас и за людей-то не считает, безродные же. Куда ей подарки принимать? - зло сплюнул на пол инквизитор. - Я тебе вот что скажу: она нам нужна или нет, а получить ее я все равно намерен.
- Остынь. Она эрцгерцогиня. Если не найдем доказательства, король... Тьфу ты! Император! Император нам голову снимет. Я думаю вот о чем: что-то в пророчестве этом мне кажется... м-м-м... неправильным, что ли?
- Да сколько можно?! - возмутился Тимертилис. - Ты нарочно разозлить меня пытаешься? Там все ясно написано, тут и гадать нечего! Все, пошли, пора начинать приготовления. А уж как девку из норы выманить - решай сам.
Подхватив с пола мешок, Тимертилис раздраженно зашагал к картине. Ударив кулаком по стене слева от рамы, он дождался щелчка отпираемого хитрым механизмом замка, толкнул картину, оказавшуюся дверью, взял в другую руку канделябр с пятью свечами и канул во тьму прохода. Потерев лоб, Хетиль отправился следом за сообщником.
Как в любом уважающем себя особняке, здесь была потайная темница, путь в которую пролегал через тайный ход и крутые ступени вниз. Там, внутри, уже был один узник. Изможденный до крайности, на цепях повис Его Святейшество прошлый Великий Инквизитор Нейтеран, вот уже долгое время считающийся пропавшим без вести. Услышав шум шагов, он с трудом поднял голову, легонько стукнув оковами о мокрый камень стен. Подслеповато щурясь на внезапный источник света, старик и без того знал, кто к нему пожаловал. Неужто опять измываться будут звери?
Вопреки обыкновению на этот раз все было совсем не так. Поставив канделябр на пол, его преемник лишь мазнул по пленнику остекленевшим взглядом и прошел мимо к противоположной стене. Астролог остался у порога, лишь прислонившись спиной к стене и хмуро покусывая губу. Он, как и Нейтеран, молча стал следить за приготовлениями Тимертилиса.
Инквизитор же времени зря не терял. Расслабив горловину мешка, он взял его за дно и перевернул. На пол упали черные цепи, концы которых заканчивались маленькими кандалами. Настолько маленькими, что в них мог поместиться только ребенок. Ну или молодая девушка, их запястья также тонки и изящны.
На стенах подземелья в достатке было вбито крючьев, поэтому вопроса о креплениях у парней не стояло. Присев на корточки, Тимертилис еще раз осмотрел покупку друга, после чего довольно цыкнул и не глядя протянул руку к астрологу:
- Нож дай.
Хетиль просьбе не удивился. Последовательность ритуала была им заранее известна, поэтому он молча вытащил из поясных ножен кинжал и бросил инквизитору. В этот момент даже астролог счел за благо отвести взгляд, потому что Тимертилис раздвинул губы в больной улыбке, проводя лезвием по ладони, а глаза его еще больше остекленели, будто он решил войти в медитацию. Медленно, с нажимом, получая истинное удовольствие, инквизитор отворил кровь. Приверженец Старой Веры - у него были особые отношения с болью. Увы, в свое время старый инквизитор слишком поздно разглядел в своем воспитаннике больные наклонности, и было уже поздно его исправлять.
Окуная пальцы в багровую лужицу, что успела в избытке натечь в сложенную горстью порезанную ладонь, Тимертилис стал размазывать кровь по кандалам и цепям, тихо посмеиваясь. От этого звука Нейтеран даже в таком состоянии ощутимо содрогнулся и поежился, а Хетиль лишь неприязненно дернул щекой, но ни один не решился озвучить свое мнение вслух. Кто бы что ни говорил о душевных качествах нового Великого Инквизитора, а бойцом он был остервенелым и достаточно умелым. Убить не убьет, но искалечит так, что жить больше не захочется. Тимертилис, познав искусство боли, как никто другой умел ее причинять, виртуозно растягивая муки до бесконечности. Истязание плоти - один из обетов адептов Старой Веры, ибо в боли есть истинная сущность бытия и знак избавления от тьмы и ее порождений.
- Кольцо? - в полутрансе хохотнул Тимертилис, почти с любовью нежно ведя окровавленнми пальцами по черному железу. - Ха-ха! Не-е-ет, моя госпожа, у меня для тебя иное украшение! Ты будешь в нем прекрасна, так прекрасна! Ха-ха-ха! Ха-ха! Прекрасней всех!
Теперь даже Хетиль передернулся от омерзения. Нейтеран заметил это движение, и стал быстро думать. Возможно, еще не все потеряно? А молодой инквизитор тем временем поднялся с пола, ногой отпихнул в сторону цепи и нанес себе еще два пореза. Бросив кинжал на землю, он стал грязными пальцами черпать обильно проступающую кровь и, словно очарованный творением художник, начал выводить на стене линии какого-то рисунка.
Он был бережен и аккуратен, когда чертил своей кровью на стене магический круг. На руки налипала плесень сырых стен, но он будто не видел этого, вновь и вновь касаясь изгвазданными пальцами открытых ран. Он истинно верующий - что ему будет? Когда сложная магическая печать была уже почти закончена, а Тимертилис начал визгливо подвывать от обуревавшего его восторга, Нейтеран все же решился подать голос, не убоявшись навлечь на себя гнев и скорую расправу молодых господ.