Медведь, не желая отставать, с ревом прыгнул на статую, но под его весом хрупкая греческая богиня тут же треснула и развалилась на куски. Медведь шумно упал, сразу же вскочил и заревел, глядя на Серафину. Но залезть вверх по высокой и гладкой каменной стене он не мог.

Забраться в сад ему удалось, а вот выбраться уже не получалось.

Серафина глубоко вздохнула. От медведя она избавилась.

Девочка пробежала по стене и спрыгнула по другую сторону Итальянского сада. Все равно надо было торопиться — вдруг медведь найдет выход из западни?

Когда она вернулась на место боя, там уже никого не было. Экипаж давно уехал. Вспомнив все, что сейчас произошло, Серафина снова разволновалась. Она ничего не понимала. Кто же она такая, Ровена? И где Юрайя?

Девочка поглядела в сторону Билтмора, и у нее сжалось сердце. Над холмом поднимался темный дым, пеленой заслоняя дом. Как будто его окутал своими чарами злой колдун. Огонь, разожженный Ровеной, пылал! Серафине хотелось бежать к дому, звать на помощь. Но она понимала, что надо довериться Эсси и бежать спасать Брэдена.

Взяв себя в руки, девочка помчалась вперед по дороге вслед за экипажем. Но, наверное, она зря старалась? Разве она в состоянии догнать четырех бешеных жеребцов? Ей казалось, что она еще слышит затихающий где-то вдали топот копыт. И она снова пожалела, что у нее только две человечьи ноги, которым ни за что не развить необходимой скорости.

Страх перед медведем постепенно отступал, и теперь Серафина вновь вспомнила про Ровену. Как же она сразу не догадалась, что Ровена — не та, за кого себя выдает! Серафина бежала и злилась на себя. Какая же она глупая! Слабая. Медленная. Ноги еле шевелятся, не бегут, а загребают!

Но она должна спасти Брэдена!

«Я хочу быть быстрой, — с отчаянием думала она. — Я хочу быть сильной! я хочу быть яростной!» Ей вспомнились слова Вайсы: «Представь, какой ты хочешь быть, и тогда поймешь, как это сделать».

Серафина столько раз представляла свою мать в виде горнольвицы, но это ей никак не помогало. А сейчас ей почему-то вспомнилось, как Юрайя протянул псам клочок ткани со словами: «Найдите Черного!». Ей вспомнились длинные черные пряди в собственных волосах, которые выстригала Эсси.

Серафина чувствовала, как воздух обжигает легкие при каждом вдохе, как тяжело ступают по земле ноги.

Ей вспомнилось отражение в зеркале ее желтых глаз.

Ей вспомнилось, как Ровена сказала: «Черный уже здесь» и только потом, вслед за Серафиной, посмотрела на пряжку в руке Грэтена.

Девочку охватило волнение. Она должна мчаться и мчаться, направляя всю силу своего отчаяния и страха в мускулы, в дыхание, в скорость. Все это время она представляла себя такой же, как мать. Но, может быть, ей надо было представлять…

И неожиданно Серафина помчалась в два, в три раза быстрее. Ее словно распирала невесть откуда взявшаяся энергия. Она соскочила с дороги и почти что полетела через лес. Легко перепрыгнула через овраг и понеслась еще быстрее.

Обогнув поворот, который делала дорога, Серафина различила впереди экипаж, запряженный бешено скачущими жеребцами. Ей было видно, как сокращаются на бегу их стальные мышцы, слышно, как грохочут копыта, от которых летят искры.

Она их нагоняла. Теперь Серафина слышала и собственный рык, ощущала длину и остроту своих клыков, чувствовала, как когти пропарывают землю. Мощные легкие качали воздух.

Несмотря на бег, ее глаза и уши видели и слышали все, что происходило вокруг — и впереди, и позади.

И слева, и справа от нее замелькали серые с коричневым пятна. Быстрые бегуны. Длинные хвосты. Оскаленные пасти. На нее напали койоты, целая дюжина. Они рычали и пытались кусать ее за бока. Серафине очень хотелось подраться с ними, но тогда она упустила бы экипаж. Потеряла бы Брэдена.