— А меня, значит, второй?

— Нет! С тобой мы будем заниматься сексом до тех пор, пока сердце не откажет. По-моему, достойная смерть для бывшего успешного дальнобоя!

Стас замолчал, осознав, что начинает нести чепуху, и присел на разложенный брезент. Вера примостилась рядом с ним и положила голову на плечо. Так они сидели минут десять, а может, и все двадцать, не говоря ни слова. Слушая увлеченное бормотание ученого, совершающего сложнейший астрономический расчет, основываясь на данных топорного, по его же словам, навигационного оборудования «Януса».

— Готово! — наконец воскликнул Уиндел, победно взъерошив волосы. — Это фантастика!

— И где мы? — не обращая внимания на восторженное поведение ученого, поинтересовался Нужный. — Внутри черной дыры?

— Оставь сарказм благодарным потомкам… если они, конечно, появятся с учетом печальных обстоятельств сближения наших Солнечных систем…

— Где мы, ботан? — громко переспросил Стас, поднимаясь на ноги.

Уиндел вылез из кресла, кряхтя и стеная на неудобство ортопедической судовой мебели.

— Вы, конечно, помните мою гипотезу, которая благополучно стала теорией, о координатах сближающихся Солнечных, — утвердительно начал он. — По воображаемой оси абсцисс ускоряется наша система Икс. По оси ординат – ваша, Вера, система Игрек. Теперь еще появилось убедительнейшее предположение о третьей системе, движущейся под прямым углом к обеим предыдущим – по воображаемой оси Зет…

— Ты испытываешь мою к тебе толерантность? — раздувая ноздри, спросил Стас. — Где мы, черт возьми?!

— Мы… — Уиндел помолчал. И отнюдь не для драматизации речи. Было видно, что он сам до конца не верит в полученные данные. — Я, правда, два раза только успел перепроверить, бортовой комп не шибко мощный… В общем… Мы в начале координат.

В течение минуты тишину нарушало лишь басовитое ворчание системы охлаждения реактора в недрах корабля.

Затем Стас кашлянул и звонко хлопнул себя по лбу.

— Ну ебстить-колотить твою мать через кессон в вакуум без скафандра! Приехали.

Стас еще некоторое время предавался выделению брани через ротовое отверстие. Самозабвенно и виртуозно.

— Между прочим, — заметил Уиндел, когда он наконец поостыл, — то, что ты принял за астероид, — вовсе не астероид. У этой штуковины, болтающейся в десяти световых секундах, слишком правильная геометрия для небесного тела естественного происхождения: это идеальный цилиндр. К тому же каждому студенту аэрокосма известно, что астероиды движутся по орбитам. Ну или вообще… движутся. А этот – «висит». Во всяком случае, относительно нас и Точки. Внимательнее надо быть. Что ж ты так расслабился?

— Слезь с места пилота, — сердито сказал Нужный. — Я собирался домой, а попал черт-те куда. Ты мог меня хотя бы предупредить?

— О чем? — удивился Жаквин. — О том, чего не знал сам? Я же не бог, в конце концов.

— Кстати, о богах… — Стас дал половинную тягу на маршевые G-движки. — Если уж мы в так называемом «начале координат», а рядом находится космический объект явно искусственного происхождения… давайте глянем, что ли.

— Первая здравая мысль за последние полчаса, — просветлел Уиндел. — Возможно, именно в этом цилиндре кроется загадка сближения систем. Что там наш эскорт?