— Правильно, адвокат, удержите мистера Марча. И объясните ему, что в следующий раз — если ему хватит глупости довести до следующего раза — он для начала лишится лицензии. Последуют обвинения — и административные, и уголовные, — если прокуратуре хоть что-то не понравится. Я же лично не вступлюсь, даже поймай он самого Джека Потрошителя. — Флорес смотрела на меня, и глаза ее превратились в булавочные головки. — Вам понятно, Марч? — Я кивнул. — Прекрасно. А теперь выметайтесь отсюда, а я поговорю с вашим боссом.
Я встал и пристально посмотрел на Маккью, надеясь, что вижу его в последний раз. Несомненно, он надеялся на то же самое. Так случилось, что нас обоих постигло разочарование.
Я ждал Майка на Питт-стрит — под серыми, как камень, небесами, на пронизывающем холоде. Он вышел и с улыбкой похлопал себя по карману пальто.
— Ты таки его раздобыл? — спросил я.
Майк кивнул, вынул диск из кармана и отдал мне.
— Флорес поклялась, что копий нет.
— Ты веришь?
— Я верю, что, если мы сдержим слово: сидеть тихо и давать интервью, — нам не придется это выяснять.
— А как насчет Вернера? — спросил я. — Ему предъявят иск за нападение?
Майк покачал головой.
— Я пытался их убедить, — сказал он. — Но ведь нет ни свидетелей, ни доказательств — только твое вынужденное признание. От него пользы никакой.
— Вернер избил…
— Бесполезно, Джон.
Я со вздохом кивнул.
— Значит, мы закончили?
— С этими типами. В будущем тебе предстоят поездки в Нью-Хейвен.
— Что, по-твоему, будет с Николь?
Майк пожал плечами:
— Полагаю, ее адвокат обмозговывает доводы в пользу ограниченной дееспособности, а прокурор штата вынашивает те же мысли. Почти не сомневаюсь: они заключат сделку, но какую именно — понятия не имею.
— Мне Николь совсем не показалась недееспособной, — заметил я. — Скорее, она выглядела взбешенной.