– Рад знакомству, мадмуазель Мишон, – также улыбнулся и изобразил небольшой поклон, насколько это было возможно сделать сидя за столом.

– Прошу, просто Мари, – на что я только очередной раз улыбнулся и кивнул, принимая такой стиль общения. – Скажите, Александр, а есть ли у Вас еще песни на французском или других языках, кроме русского.

– Да, есть несколько песен на французском, английском и итальянском, – решил похвастаться перед дамой, да и не просто же так я пел сегодня на французском.

– О, это превосходно, как бы их услышать, – видно, что она действительно заинтересована в этом.

– Хм, пока есть только один вариант, – я сам себе поставил заметку, что надо что-то делать с помещением, а пока сойдет и этот вариант, – вы можете подъехать ко мне домой во вторник, и я просто вам их сыграю.

– Это было бы великолепно, – она чуть ли не захлопала в ладоши, как ребенок, получивший желаемую вещь. – А вы будете непротив, если я приеду со своим знакомым, он тоже большой поклонник музыки.

– Да, конечно, – легко согласился с этим, – я буду ждать вас к шести вечера, если вам удобно будет в это время.

– Ох, Саша, – сделала ударение на последний слог, при этом всплеснув руками, она также цепко следила за моими эмоциями после того, как назвала меня не полным именем, но никаких с моей стороны неприятных эмоций не уловила, да и не было их, – конечно удобно. Главное, чтобы Вам было удобно, и мы не потревожили никакие ваши планы.

Мари, наконец, отвлеклась от меня, и я мог насладиться рыбкой. Неожиданно ко мне подсел Хренников Тихон Николаевич.

– Александр, честно признаться, вы меня приятно удивили, – заинтересованно на него посмотрел и стал ждать продолжения. – Когда я услышал вашу музыку до концерта, уже тогда вы меня заинтересовали, а вот после вашей композиции "Мой ласковый и нежный зверь" интерес возрос очень сильно, и, вы знаете, хоть меня и называют ретроградом и некоторые даже душителем новых веяний в музыке, я честно признаюсь, что даже та, последняя, ваша песня меня поразила, и я понимаю прекрасно, что молодежи не всегда интересно сидеть в оперном театре, и что для них тоже нужно писать. Так что уверен, вы станете кумиром для нашей молодежи, да и не только для нашей, судя по восторгу гостей из Франции. Так вот, к чему я веду, мне бы хотелось, чтобы вы вступили в союз композиторов, я уверен, что вы достойны этого, юноша.

– Тихон Николаевич, – я даже сразу не смог подобрать слова на такое заявление, – ваши слова дорогого стоят. Я, честно, даже слов подобрать пока не могу, как благодарен вам за них; я с огромным удовольствием приму ваше предложение и постараюсь и впредь делать так, чтобы вы не разочаровались во мне.

– Полно, Александр, не надо так скромничать. Я вижу, вы достойны, и только поэтому и предложил, – Хренников, однако, все равно был доволен моей реакцией, – а уж коли мы оба согласны, то в пятницу, в два часа, ожидаю вас у себя, вы знаете куда ехать?

– Да, знаю и конечно приеду.

– Ну что же, тогда на проходной назоветесь, вам подскажут как найти мой кабинет. Ну все тогда, прощайте до пятницы, мне уже пора, я и так задержался.

– Всего доброго, Тихон Николаевич.

Ну что сказать, это огромный успех и еще один шаг к исполнению моего плана. Ведь если автор не состоит в союзе композиторов, то, чтобы его песни звучали, надо хорошие связи, примерно как у меня, так что мне повезло с концертом, и это невероятное везение, а вот теперь, когда я вступлю в союз, все станет намного проще. А еще вспомнил одного писателя, который писал о таком же попаданце, как и я, только у того был ноутбук вроде с собой. Так вот, к чему это я, в той книге ему якобы Алла Борисовна сказала, что если он сочинит пару песен и для Кабзона, то он поможет надовить на Тихона Николаевича со вступлением в союз композиторов. Так вот, как человек, который не далек от музыки и, в частности, ее истории, особенно в СССР, скажу просто: надавить на Хренникова, это то же самое, как лезть на таран в жигулях на асфальтный каток, можно, но больно, и результат один. Поговорил с ним всего ничего, и то было понятно, что человек этот жесткий, и на компромиссы пойдет, только если они его устроят, и не певцам с ним тягаться, даже таким.

Примерно через часа полтора после начала фуршета, я решил, что пора и мне честь знать, тем более усталость брала свое. Это другим хорошо, они расслабились алкоголем, а мне лимонад сил не прибавил. Решил сходить в уборную перед уходом, выйдя из нее, в коридоре столкнулся с Женей. Девушка была на веселе, подойдя ко мне, стала говорить, как она рада, что послушала Екатерину Алексеевну и пришла тогда на репетицию; при этом положила руки мне на плечи и продолжала щебетать о сегодняшнем концерте.

– Саша, ты даже не преставляешь, какой ты, – девушка немного притормаживала от выпитого, а я тихонько положил ей руки на талию, но она даже не заметила этого. – Саша, ты и твоя музыку, это просто потрясающе.

– Я очень рад, что мы тебе понравились, – чуть ближе, сильней, прижал ее к себе.

– Кто мы? Нет, Сашечка, я не знаю, кого ты имешь ввиду, я говорю только про тебя, – ох, девушка совсем походу опьянела и не поняла, что под "мы" я имел ввиду себя и музыку.