От груди до живота две стороны платья стягивались кожаными шнурками, на расшнуровывание которых, у меня бы никогда не хватило терпения. Уж тем более в экстренной ситуации. Так что вытащил нож и сделал небольшой надрез там, где пятно казалось самым тёмным, а затем рванул ткань, открывая рану.

Эли поморщилась и прикусила губу, сдерживая стон боли.

В левом боку торчал большой осколок того же стекла, что было рассыпано по полу. На первый взгляд казалось, что рана не глубокая. Но когда я вынул из сумки ведуньи что-то напоминающее средневековый пинцет и ухватился им за торчащий кончик осколка, то понял, что ошибся. Чем больше я вытаскивал его, тем сильнее начинала кровить рана. Хотелось резким движением выдернуть его, а не тащить по миллиметру, но боялся, что в глубине может остаться кусочек.

Наконец, дело было сделано. Со звоном на пол полетел осколок и Эли приоткрыла глаза.

— Там фляга… промой рану и перевяжи…Шить не надо, она заживёт…

— В моем мире я тоже был воином. Мне приходилось видеть и не такие раны. Так что просто доверься.

Алариэль нахмурила брови, но пересохшие губы дрогнули в улыбке. Пока я обрабатывал рану, останавливая кровь, она украдкой следила за каждым движением, но больше указов не раздавала.

— Лучше расскажи, как получилось, что гончие пришли сюда?

Эли тяжело вздохнула и зашипела, когда я приложил к ране тряпицу, пропитанную ее волшебной настойкой.

— Видимо, лёгкий шлейф я все же оставила, когда помогала тебе с этруссом.

— Но они тебя не нашли…

— Да, я почувствовала их приближение и закрылась щитом, став для них невидимой. Но когда они вызвали Прислужников, кристаллу пришлось работать на износ. В итоге он взорвался, ранив меня…

— А что за представление с видением?

— Мне нельзя здесь больше оставаться. Они вернутся сюда снова, и я уже не смогу от них скрыться.

К этому моменту я закончил перевязку и сел рядом, перевесив руки через колени.

— И как ты раненая поедешь в поход?

— Есть у меня нерадивый должник…, - измученно улыбнулась ведунья, многозначительно взглянув на меня.

— Но один-то должок я уже погасил?

Она хохотнула и прижала руку к повязке.

— Пусть будет так.