— Они ушли, но ненадолго. Выждав удобный момент, бэлморты вернутся за тем, зачем пришли. Я должна выяснить правду прежде, чем это произойдет. А вы оставайтесь дома и не пытайтесь меня искать. — Я вздохнула и почти шепотом произнесла:- Вы и не найдете.
Джош заскулил, но сказать ничего не смог, потому что львы не умеют разговаривать. Вытянув шею, я посмотрела на его спину. Рана почти затянулась, остался небольшой рубец, который уже покрывался шерстью.
— Попробуй встать.
Лев послушно приподнялся и сделал попытку перекатиться. На третий раз ему удалось лечь, подобрав под себя лапы. Я нависла над ним. Подняв усталый взгляд, Джош громко фыркнул и встал на все четыре лапы.
— Думаю, тебе нужно сменить облик, — я поморщилась. — Необычный, безусловно, прекрасный, но нереально крупный лев бросается в глаза. Да, впрочем, и обычные львы не часто по улицам Мортелля разгуливают.
Мы шли долго и медленно по сонным улицам города. Дабы не травмировать психику редких прохожих и мирных жителей, решивших ненароком выглянуть перед сном в окошко, Джош принял облик Персика. Таким образом, мы без происшествий добрались до его дома. Ему нужна была одежда, покой и горячий душ, а мне чашечка бодрящего кофе.
Глава 39
Одноэтажный белый домишко встретил нас сонной тишиной и темнотой в окнах. Во дворе поблескивало небольшое озеро, старая плакучая ива свесила тонкие ветви к воде. Джош привык к одиночеству — видимо, ему по горло хватало пребывания в нашей семье, и свою он не спешил заводить. А из-за разрыва с Мишель это замечательное событие и вовсе отложится на неопределенный срок. Хотя, в душе я уже надеялась на то, что после случая с Томом сестра взглянет на Джоша с иной стороны и изменит свое мнение на его счет.
Джош, вернее Персик, бодро поскакал по дорожке, вымощенной серым камнем. Он пружинил через пучки травы, растущие вдоль резных бордюров. Взбежав по ступенькам, запрыгнул на карниз окна. Юркнув в открытую форточку, исчез во мраке пустого дома, с минуту чем-то шуршал и гремел, вскоре в холле загорелся свет. Поднявшись к входной двери, я остановилась. Он отворил мне, ослепив ярким электрическим светом, и пригласил войти.
Прикрываясь темно-синим махровым полотенцем, Джош вжался в стену и жестом попросил проследовать в дом. Я не заставила себя ждать. Он успел скинуть грязную и рваную одежду, которая неаккуратной кучкой валялась на полу в холле. Захлопнув дверь, Джош прошел вперед и свернул направо, подразумевая, что и я должна последовать в том же направлении. Мы шли в кухню.
Стильно меблированное помещение радовало яркими цветами. Металл и все оттенки зеленого, преимущественно салатового. Очень сочно и позитивно. В такую кухню приятно заходить утром, когда солнечные лучи проникали сквозь белые ажурные жалюзи и оживляли интерьер, рисовали на белоснежном кафельном полу золотые узоры. И вечером, когда приглушенный свет маленьких круглых лампочек подсветки, оборудованной под навесными полками, смягчал обстановку, делал ее еще более уютной и комфортной. На желто-зеленом столике на двоих на металлических ножках, в белоснежной вазе распускались розовые флуции, мерно гудел на стене кондиционер, которому вторил высокий встроенный серебристый холодильник. По белым обоям с узором из серых завитков бегали разноцветные огоньки от круглой, вертящейся под потолком люстры, больше напоминающей зеркальный шар из диско-клуба. Джош прошел к плите, придерживая одной рукой полотенце. Он выдвигал ящик за ящиком, открывал полку за полкой, пока не нашел то, что искал — небольшую кофейную турку и пакет с молотым кофе. Совершив необходимые манипуляции одной свободной рукой, поставил ее на плиту, включил конфорку и снова полез в полку.
Пока он хозяйничал, я достала из кармана плаща зеркальце, чтобы взглянуть на шрам на шее. Сморщенный обгорелый отпечаток ладони — меня передернуло. Запустив руку в карман, достала последний пузырек исцеляющего зелья и, пролив на бумажную салфетку, что стянула со стола, приложила к ране. Минуту кожу щипало и жгло, но когда я отняла ее от шеи, оказалось, что зелье вновь почти не действует. Черт…. Джошу оно помогло куда лучше.
Скомкав салфетку в ладони, я огорченно вздохнула. Наблюдая за хозяином дома, опустилась на стул и сложила руки на столе. Розовый кривой шрам от ожога на спине изуродовал красивую крепкую спину, а на щеке краснела глубокая царапина. Джош выглядел потрепанным, но бодрым. Держа прямо спину, он шустро орудовал с чашками, колдовал над плитой в буквальном смысле: один щелчок пальцев, и забурлило кофе в турке, еще щелчок — я ощутила аромат ванили, наполнившей помещение нежной сладостью. С третьим щелчком выключилась конфорка. Разлив напиток по чашкам, он добавил волшебную сливочную пенку с цветочным узором, причем проделал это совершенно привычным взмахом руки, словно данный рецепт кофе являлся для него повседневным и ничем не примечательным. Поставив передо мной белую фарфоровую чашку, наполненную воздушной бежевой прелестью, Джош опустился на стул, садясь напротив. Хмуро пододвинув к себе свою чашку, не отрывая ее от стола, отпил из нее. Я посчитала, что минута наслаждения вкусом должна остаться безмолвной, и, сделав глоток, слизала с губ пенку.
— Зачем ты вышла из дома?
Вопрос Джоша застал меня врасплох, я чуть не выронила из рук чашку. Поспешив поставить ее, посмотрела на него большими, удивленными глазами. Он усмехнулся, не поднимая головы и не глядя на меня.
— И не надо делать такое лицо.
— Ну…. Ничего умнее не придумала, — призналась я.
— Я так и понял. — Джош вздохнул и, подняв голову, внимательно посмотрел прямо в глаза:- А вышла-то зачем?
Я моргнула и склонила вопросительно голову, ничего не ответив. Он раздраженно поджал губы.
— Над домом нависли два бэлморта. Разве это не веская причина поджать хвост и дождаться более удобного момента для вечерней прогулки?! Какого черта, Эшли, ты вышла из дома? — последние слова он проорал мне в лицо, я даже немного сжалась. — Вся округа теперь в курсе, что на тебя охотятся! Все соседи видели бойню посреди улицы! Что это было, Эшли?