Красные глаза полыхнули вожделением, слишком заметным, чтобы была возможность его скрыть.

— А-ли-ми-я, — протянул он и глубоко вздохнул. — Хорошо. Временное перемирие на период обсуждений. Но в дальнейшем я собираюсь посносить вам головы и забрать свою женщину.

— Кхе-кхе.

— Чуть позже, — добавил он, и только тогда я позволила нашим пальцам соприкоснуться, чтобы ощутить покалывающие разряды, разливающие тепло по венам.

Да что же такое! Я даже мысли в кучу собрать не могу!

— Кто-нибудь знает, как мне вернуть себе ноги!? — взмолилась я, наблюдая за тем как мои попытки ощутить конечности, двигают хвостом из стороны в сторону, нелепо и неумело, угрожая вот-вот что-нибудь разнести.

— Я не уверен… Закрой глаза и подумай о своих ногах, — предположил Алекс, и все выжидающе на меня уставились, пока я, покачиваясь и держать за длинные пальцы как у пианиста-атлета, пыталась удержать равновесие.

— Закрыть глаза… Подумать о ногах… — повторяла я сама себе, выполняя указания, ощущая, как босые ноги касаются металлического пола. — Господи боже, пусть получится…

— Лима, у тебя получилось, — хрипло произнес Кэл, и в воздухе повисла напряженная тишина, только открыв глаза, я поняла всю суть проблемы.

Штаны, треснув по швам, лоскутками валялись в стороне. Как и белье. Как и обувь, которая слетела с чешуйчатой конечности. И если не считать верха, я стояла в чем мать родила перед тремя сверх сексуальными мужчинами, которые жадными взглядами тут же обласкали меня с головы до ног.

«Ну почему же они не ладят!?» — мысленно взмолилась я, ловя себя на мысли, что не имею ничего против. Когда я стала такой развратной? Наверное, когда поняла, что смысл женщины не в том, чтобы серой тенью брести за мужем по жизни, а быть желанной, откровенной в его глазах. А что поделать, если мужей у меня двое? А судя по тому, как полыхает алый взгляд и как крепко сжаты в кулаки пальцы — может уже и трое.

И я, черт побери, не имею ничего против!

— Ма-а-альчики…

— Тшшш… — Алекс приподнял указательный палец вверх, останавливая меня и не позволяя благодетельной тишине исчезнуть и вновь погрузить нас в эпицентр конфликтов и споров, которые все же требовалось решить в ближайшее время.

Мне эти проблемы не к чему!!! Я не желаю разбираться, кто кому сколько должен, разрываясь между предназначением, желанием и любовью!

— Даже не думай! — предупреждающе сказала я, стоило Кэлу медленно ко мне приблизиться. — Сперва редька, потом конфеты.

— Обломщица.

— Смирись. Я тебе почти жена.

— То есть — почти? — подал голос тот, что жрал меня глазами, поднимая все самые животные инстинкты в моем теле. — Вы не успели ее захомутать?

— Ты же решил, что сейчас самое время для того, чтобы заявить о своем существовании.