— Угу. Еще что-нибудь?

Казалось, было еще что-то чего он не договаривал. Или мне уже чудится? Не под пытками же выбивать информацию. Этот орешек вряд ли расколется.

— Поехали?

Митя, судя по всему, был в прекрасном настроении. Вдохновлен, полон сил и энергии. Счастливчик. А я тут мысленно с себя кожу сдираю, изображая мученика.

— Поехали, я уже окоченела. — Митя передал мне шлем и для вежливости протянул руку в приглашении. — Мерси.

Скрестив руки на торсе Мити, я подумала о Наиле, о том, что сейчас происходит в его мыслях. Какими теперь он будет видеть наши лица? Будет ли думать о том, что мы чужие? Станет ли искать биологических…Наш бедный, Наиль. Мой брат, ты не должен был даже на секунду сомневаться в семье… в нас.

Митя гнал Кавасаки окольными путями через поля и леса; мы планировали сократить путь, и быстро вернутся домой. Дорогу размыло, мотоцикл вяз в грязи и время пути увеличилось вдвое; вернулись мы поздно.

Тетя Лена была сердита увидев нас и мотоцикл по уши и по двигатель в грязи. Отправила самостоятельно отстирывать вещи, а за одно и двухколесного.

— Он не столь самостоятельный, как вы… и ручками…ручками, — тетя Лена даже присвистнула, и жестами показала енота-полоскуна.

Мы нисколечко не злились на нее. Митя вернул Наиля домой. Я была благодарна. Интересно, какое волшебное слово он ему сказал, чтобы достать его со дна эмоциональной ямы? Надеюсь достал. Обязательно выясню, когда вернусь домой.

— Справляешься? — за спиной раздался спокойный, даже расслабленный голос Мити.

— Сомневаешься?

— Твоя рука…

— Звонил твой отец, — с таким заявлением вошла тетя Лена, указывая на меня, и не позволив договорить Мите.

— И? — спросил друг, поняв, что я замерла, ожидая приговора.

— Наиль ему все рассказал, что это вы его нашли и привезли.

— Это же хорошо… разве, нет?

— Мне велено вернуть тебя домой.

Вот и каникулы с увеселениями закончились. А мы только разогрелись.

— Она только приехала, — возмутился Митя.