Веронике плевать на мнение продюсера Санникова, она, разумеется, читала рецензии критиков, отзывы на «Кинопоиске», видела прогнозы, до которых ей нет никакого дела. Мой папа взял в жены женщину далекую от кино. Женщину, которая вообще не смотрит фильмы, предпочитая им книги и музыку. И прожил с ней до старости не просто так. Теперь я вижу одну из причин.

— А где мы будем жить? — спрашивает Веро.

— Это сюрприз! Тебе понравится.

— Я переживаю, что будет, если нас заметят вместе твои знакомые или репортеры. Давай будем выходить из отеля по очереди и встречаться где-то за углом, на безопасной территории? Я вовсе не против, ты только скажи, как сделать правильно.

— Я обо всем позаботился.

— Ты сам мне говорил, что в сентябре выйдет статья, посвященная Ксюше и тому, какая у вас чудесная семья. Не очень-то мне хочется попасть в опровержение.

— Я не дам тебя в обиду журналистам, а ты не позволь мне упиться в хлам после того, как приз вручат другому, и вместе мы чудесно проведем время.

— Как же там Галка, интересно, — вздыхает Веро, меняя тему.

— Римма Владимировна и твой дядя, уверен, о ней позаботятся.

— Дядя одно время много путешествовал, помнится, он обожает черепашьи супы, — говорит Вероника задумчиво.

— Вот теперь и мне страшно. Успел прикипеть к животинке, ее меланхоличному настроению и вечно блуждающему в поисках еды взгляду. Будет жаль, если ее в итоге тупо съедят.

— Да-а, Галка классная, — соглашается Веро.

Разумеется, он победил. Хоть и не верил, хоть и утверждал, что не за что его поощрять.

Да и какие вообще могли быть сомнения, разве бы я влюбилась в неудачника? Этот мужчина умудрился заинтересовать, будучи пьяным, под кайфом, рассказывая о катящейся в ад жизни. Помню, смотрела на него и думала: «классный какой, но ему бы не помешала передышка». Небольшая изоляция от прошлого. Как только он окончательно съехал от жены, начал меняться — может, в лучшую сторону, может, превращаясь в себя прежнего. Я не знала его до Ксюши, но мне очень нравится наблюдать за тем, как он «выздоравливает» от многолетней больной любви, так сильно его разочаровавшей.

В костюме на сцене Егор смотрелся эффектно и ничем не уступал находящимся в прекрасной физической форме актерам. Жанры его сериала — комедия, мелодрама с эротическим уклоном, нетрудно представить, какие там мужчины снимаются. Жаль, что у него самого не получилось стать актером, но, уверена, Егор ни разу не пожалел тех лет, что потратил на подготовку к боевикам. Бить морды — это явно не его, но то, что он это дело умеет, придает образу творческого человека некий шарм и притягательность. «Черт, а этот писателишка горяч», — поделилась со мной соседка слева, и я охотно согласилась с ее утверждением.

Женская аудитория с любопытством рассматривала моего безукоризненно одетого Математика, поэтому я могла себе позволить то же самое, не опасаясь случайно скомпрометироваться.

Получать награду вышла почти вся команда во главе с молодым режиссером, Егор задвинул небольшую речь на пару-тройку предложений, после чего микрофон принялись делить остальные и его собственная минута славы закончилась. Я видела все это вживую. Сидела, правда, среди незнакомых людей, — Егор ведь не идиот, в конце концов — притащить подружку на фестиваль и представить законному тестю, — но зато почти в первых рядах, откуда хорошо просматривалась сцена. Полагаю, Егор банально опасался, что мне станет скучно и я незаметно удеру с последнего ряда, а так — весь вечер на его глазах, попробуй смойся.

Все еще находясь на сцене, он нашел меня взглядом и улыбнулся. Я держала кулачки, показывая, как сильно за него рада, как горжусь его достижением! Происходящее можно было бы назвать слишком романтичным и прекрасным, если бы не крошечные «но», не позволяющие наслаждаться по полной: наши раздельные появления и уходы, еда на вынос, остановка в закрытом на ремонт санатории.

Я повторю, не утруждайтесь перечитывать. Через знакомых Егор договорился, чтобы нам подготовили номера в санатории, который все еще закрыт на реконструкцию. Громадная территория, несколько корпусов, личный шикарный пляж через две остановки, и… ни единой души в радиусе километра, не считая сторожей и нескольких горничных, рассредоточенных по периметру. Когда я увидела наше временное молчаливое прибежище, на ум пришло единственное слово — заброшенный.

В этом месте смотреть ужастики я бы не осмелилась точно.