— Ты знал, что я болен, — напоминаю я. — Давно был в курсе. Чего ты ждал? Если бы я не вытащил тебя из аквариума, ты бы позволил мне умереть?

— Такой древний, а все еще дурак, — вздыхает Римут. — Ты должен был пройти этот путь, чтобы избавиться от боли. Простить, и быть прощенным. Ты сам искал наказания за то, что предал брата и никак не мог смириться с этим. И нашел. Впрочем, как и всякая жертва, что хочет кары, сама притянет к себе палача. Когда мы встретились впервые, я увидел в твоих глазах страх и вину, а вчера, когда ты пришел, чтобы спасти меня, прочел в твоем взгляде, что ты свободен и готов идти дальше. По сути, ты сам спас себя, я лишь изъявление твоей воли.

— Каким-то странным типом я получаюсь по твоей логике.

— Обычным для человека, — пожимает плечами Римут. — Много правил, мало осознанности, сплошные догмы и игнорирование сердца.

— Быть правильным хорошо, но не верно… — вспоминаю его слова, брошенные в клубе.

— Таким ты был раньше. Теперь у тебя есть шанс жить по-настоящему, — Римут в третий раз вскрывает себе вену, и все повторяется сначала.

— Что у тебя за счеты с Амаликом? — спрашиваю я, пробуя пошевелить пальцами руки. О боги! У меня получается! Власть над своим телом — вот оно счастье. — Зачем ты устроил весь этот маскарад с профессором Рогожкиным? Какое отношение имеешь к Айлин?

— Пожалуй, начну с последнего вопроса. Твоя воспитанница дочь той, которую я любил. Амалик безжалостно отнял ее у меня и убил. Никто не должен оставаться за такие преступления безнаказанным. Я знал, что за ребенок родился у моей возлюбленной, мне рассказали о заклятье, что было наложено на нее, и я поклялся оберегать малышку. Эту историю с профессором выдумал, чтобы не вызвать подозрений. Когда-то, будучи в Москве, развлекался таким образом. Изображал из себя историка, катался по местам раскопок, помогал археологам. И с Василисой познакомился так же, но не смог долго скрывать от нее правду. Девушка быстро догадалась обо всем сама. Рад, что она знала меня настоящего. Я не мог подарить ей вечность, но в моей власти было любить ее, как последнему смертному. После того, как она исчезла, не было дня, чтобы я не искал ее. И вот когда старания увенчались успехом, и мне удалось проникнуть в дом, где ее держал Амалик… Моя девушка была мертва, но ее тело еще не успело остыть. Я опоздал на какие-то минуты…

— Мне жаль.

— Я был наивным идиотом, когда решил, что мой тысячелетний опыт поможет обмануть этого дьявола, — усмехается Римут. — Он с самого начала знал, кто мы с Саидом, и играл с нами, как кот с мышами, а мы думали, что нам удалось перехитрить его. А ведь у нас был такой чудесный план! Нам помогала одна из сильнейших ведьм. Но результат ты видел сам.

— Ты знаешь, что случилось с Айлин? Почему она пыталась покончить с собой, оказавшись у Амалика?

— Нет, мне об этом ничего не известно. Но теперь она не просто девочка, о которой надо заботиться… Она — неопытная ведьма, получившая огромное могущество. Из-за того, что обряд не был завершен, у нее могут быть крупные неприятности. Например, ей не удастся совладать с той силой, которая у нее теперь есть. Ей нужен наставник.

— Поэтому кровь вампиров на нее больше не действует? — приподнимаясь на локтях, беспокоюсь я. Римут кивает и помогает мне встать на ноги, сделать по подвалу несколько шагов.

— И это еще одна из причин, по которой я спасаю тебя. Теперь твой черед заботиться о ней, защищать ее, не позволять ей погибнуть. Ей еще не раз будет грозить смертельная опасность, а я, увы, уже не смогу быть с ней рядом. Это ответственность отныне будет лежать на тебе.

— Кем я буду после всего этого?

— Гибридом. Ты больше не вампир, но еще и не бессмертный. Ты можешь спать и пить чай, как человек. Но кол и серебро тебе не страшны. Однако в крови, в отличие от меня, ты будешь нуждаться, но в маленьких дозах. Для поддержания организма.

— Ты мой создатель, получается? — все еще не понимаю всей ситуации я.

— Нет, я лишь совершенствую уже созданное, — откликается Римут. — Но эта тайна должна остаться между нами. Никто не должен знать о том, кем ты теперь являешься. Иначе плохо придется обоим.

— Но как объяснить свое исцеление? — пожимаю плечами я.

— Я сказал твоему брату, что принес для тебя волшебный отвар, — подталкивая меня к лежаку, рассказывает Римут. — Он слишком страдает, чтобы не верить в чудо. Так что беспокоиться не о чем.