Дина молча берет снимок в руки и подносит ко лбу. Закрывает глаза и погружается в транс. По ее телу пробегают волны дрожи. Задыхаясь от кашля, она падает на колени, фото Сары отлетает к окну и падет на пол.

— Что с тобой? — подходя к ней и беря за плечи, спрашиваю я.

— Ее утопили… — продолжая дохать, говорит Дина. — Это сделал Амалик… Она назвала его имя, прежде чем уйти под воду. Он забрал ее магию…

Приношу Дине с кухни стакан воды. Та жадно осушает его. Долго смотрит в одну точку. Потом переводит взгляд на меня.

— Что ты об этом думаешь? — спрашивает она.

— Парень хранит карточку погибшей бабушки… — выдвигая ящики стола, наобум говорю я. — Страдает острыми приступами ностальгии по человеку, которого, судя по всему, никогда не знал?

— У жениха должен быть шафер… — поднимаясь, говорит Дина. — Тот, кто утешит невесту и вернет отцу.

— Какие плюшки получает он, подписываясь на участие в этом маскараде?

— Возродить свой род. У каждого, кто в это ввязывается, есть своя выгода, — говорит Дина. — Кроме тех, кого принесут в жертву.

— Что будет с шафером? Его тоже убьют?

— Нет, с ним все будет в порядке.

— Что если, Айлин откажется убивать своих жертв? — вытаскивая из ящика старые билеты на поезд, старую карту, несколько засохших шоколадных конфет, спрашиваю я.

— Амалик умеет убеждать. Благовония, наркотики, ослабленная воля — и она сделает все, что он скажет, — уверенно отвечает Дина. — Даже если будет категорически против подобного насилия. Не она первая, не она последняя, к сожалению. Но участие оборотня во всем этом кажется мне подозрительным.

— Из-за фотографии Сары?

— Да, и это тоже. Но он может быть тем, кого можно превратить в союзника, — с надеждой говорит Дина. — При грамотном подходе, конечно.

Она открывает шкаф с одеждой, проводит рукой по вещам, развешанным на штанге. Закрывает глаза, жадно втягивает в себя воздух.

— Саид очень одинок, он часто сомневается в выбранном пути. Но есть некто… Кто поддерживает его. Не дает отступить. Его вибрации отличаются от тех, кого я раньше могла читать. Он — особенный.

После этих слов Дины вспоминаю Рогожкина и его нелепую смерть. Вся эта история кажется мне странной и неправдоподобной. Что если этот самый особенный некто — профессор?

— Если убить Амалика, Айлин сможет исполнить свое предназначение? — этот вопрос уже давно мучает меня.

— Она станет слабее, но это мало что изменит. К тому же Амалик тут же найдет себе новое тело и может стать ее другом, любовником, кем угодно. Так что это еще опаснее. Сейчас мы хотя бы знаем его в лицо… — задумчиво говорит Дина. — Ты ведь не сдашься, да? Будешь искать варианты до последнего?