— Всегда готова узнать нечто новое.

Её заинтересованный взгляд потеплел, выражая удовлетворение.

— Впрочем, — она отступила от нашего стола и осмотрела аудиторию, — задание предназначено для всех.

Сокурсники принялись шептаться и взялись за карандаши, чтобы записать самое важное из слов учителя. Наставница благосклонно кашлянула.

— Наш курс завершается летом и к этому времени вы подготовите подробные доклады о рунном заклинании. Каждый выберет заклинание, изучит его историю, приведёт примеры использования. За редкие формулы вы получите дополнительные баллы в общий рейтинг.

«Особое» задание потускнело, потеряв уникальность. Но я нашла выход.

— Я напишу доклад о самом необычном заклинании, — твёрдо пообещала я.

— Посмотрим, Руна, посмотрим.

Забавная «птица» госпожа Бэррис снисходительно кивнула.

— Ты такая смелая! — зашептала мне на ухо восхищённая Верика. — Я бы никогда не решилась… Ох, и как теперь выбрать заклинание? Я не представляю, какие из них простые, а какие сложные!

— Выберем вместе. Я помогу.

Для себя я уже всё решила. Если мне повезёт, то «рунная бабочка» окажется тем самым редким заклинанием. И в запасе у меня имелась таинственная надпись над входом в заброшенное здание.

Часы занятий в этот день пролетели незаметно. Я неотступно думала о рунных формулах для доклада и мысленно составила план действий. Первым делом следовало посетить библиотеку.

Но добраться до хранилища ценных манускриптов и пособий удалось не сразу. Текущие задания, точно прожорливое животное, поглотили меня и однокурсников. Магистры взялись за новичков всерьёз. Я поздно возвращалась в жилой корпус и сразу же садилась за книги или падала на кровать и засыпала.

Безумная белка покидала убежище и скакала вокруг меня, выписывая замысловатые фигуры. Она заглядывала в лицо, дёргала за волосы, кусала за пальцы или ухо, взывая к совести или хотя бы ясному сознанию. Иногда я сама забывала поесть. Забывала принести с собой и орешки для Чибити. Так рьяно я кинулась в омут науки.

— Ты меня совсем забросила!

Возмущению Чибити не было предела. Она ежедневно грозилась уйти, оставив меня в «горьком одиночестве», но я неизменно находила белку на прежнем месте. Однажды я обнаружила её распластавшейся на страницах раскрытого учебника. Глаза закрыты, лапки подрагивают, хвост поникший. Сердце дрогнуло. Муки совести терзали меня пока я не услышала знакомое:

— Умру на твоих глазах! Всеми позабытая и несчастная.

— Притворщица! Ты не умрёшь и никуда не денешься. На улице уже холодает и нет еды.

Я отодвинула пушистую тушку в сторону, чтобы продолжить чтение. Чибити подскочила и раздулась от негодования.