Декан посмотрел задумчиво на коробок.

– Ваша добросовестность в финансовых делах заслуживает восхищения, – сказал он с улыбкой. – Если бы каждый, с кем нам приходится иметь дело, был столь же добросовестен. – Он принялся крутить в руках бронзовый ножичек для разрезания почтовых конвертов. – В настоящее время мы начинаем строительство нового гимнастического зала. Среди людей, обещавших сделать взносы на это строительство, не все оказались верны своему слову.

Эллен сочувственно покачала головой.

– Возможно, ваш отец не отказался бы внести в это дело свой вклад, – как бы размышлял декан вслух. – Это стало бы мемориалом вашей сестры…

– Буду рада передать ему это.

– В самом деле? Был бы весьма признателен. – Он положил ножичек на место. – Такие взносы не облагаются налогом, – добавил он.

Через несколько минут секретарша вошла в кабинет со стопкою папок в руке и положила их на стол перед деканом.

– Нынешняя шестая секция по английскому языку, – доложила она. – Семнадцать студентов мужского пола.

– Отлично, – сказал декан. Как только секретарша вышла из кабинета, он выпрямился в своём кресле и потёр ладони, снова сделавшись лихим воякой. Открыв папку, лежавшую сверху, он принялся листать бумаги, лежавшие в ней, пока не дошёл до бланка заявления. В углу бланка была приклеена фотография заявителя. – Тёмноволосый, – разочаровано протянул декан и положил папку слева от себя.

Когда просмотр личных дел был закончен, перед деканом лежали две неравных стопки папок.

– Двенадцать тёмноволосых и пять со светлыми волосами, – констатировал декан.

Эллен нетерпеливо подалась вперёд.

– Однажды Дороти проговорилась, что он красив…

Декан подвинул стопку из пяти папок ближе к себе.

– Джордж Спейзер, – сказал он задумчиво. – Сомневаюсь, что вы назвали бы мистера Спейзера красивым. – Он вынул бланк заявления из папки и показал его Эллен. С фотоснимка глазами-буравчиками на неё смотрел подросток с едва развитым подбородком. Она покачала головой.

Следующим оказался измождённый юноша в очках с толстыми стёклами.

Третьим был дядечка пятидесяти трёх лет, не светловолосый, а седой.

Сжимавшие сумочку пальцы Эллен покрыла холодная испарина.

Декан открыл четвёртую папку.

– Гордон Гант, – объявил он. – Имя вам что-нибудь говорит? – Он показал ей фотографию на заявлении.