– Лео, клянусь душою моего покойного отца…
Лео холодно прищурил глаза.
Он передвинул руку на стойке. Металл был скользким от пота.
– Вы этого не сделаете, – сказал он. – Вам не сойдёт это с рук.
– Я не сделаю? – удивился Лео. – Думаешь, тебе одному под силу такое замыслить? – Он указал на стойку. – Зев ключа был обернут материей; на кольце не осталось следов. Несчастный случай, трагический несчастный случай; кусок железа, старого, непрерывно подвергающегося интенсивному нагреву, из-за возникшей усталости разогнулся под тяжестью мужчины, шести футов ростом, навалившегося на крепившуюся сюда цепь. Трагическая случайность. И как ты собираешься её предотвратить? Завопишь? В таком шуме никто тебя не услышит. Замашешь руками? Рабочие внизу заняты своей работой, и даже если они посмотрят наверх, то ничего не увидят на таком расстоянии и сквозь весь этот дым. Бросишься на нас? Один толчок, и тебе конец. – Он помедлил. – Так что объясни мне, почему мне не сойдёт это с рук? Почему?
– Конечно, – продолжил он немного погодя, – я бы предпочёл этого не делать. Я бы предпочёл передать тебя полиции. – Он глянул на свои часы. – Итак, я даю тебе три минуты. Теперь-то мне нужно такое признание, которое убедит присяжных, присяжных, которым не придётся брать тебя на испуг, которые не видели, как всем своим видом ты себя выдал.
– Скажи нам, где револьвер, – сказал Гант.
Они стояли перед ним, как стена; Лео поднял левую руку, а правой оттянул манжету, чтобы видны были часы; у Ганта руки были опущены вниз.
– Как ты заставил Дороти написать записку? – спросил Гант.
Его руки, крепко вцепившиеся в стенку колонны и стойку, затекли и начали подёргиваться в судорогах.
– Вы блефуете, – сказал он. Они подались вперёд. – Хотите запугать, чтобы я признался в том, что… никогда не совершал.
Лео медленно покачал головой. Взглянул на часы. После короткой паузы сказал:
– Две минуты и тридцать секунд.
Бад рванулся вправо, ухватившись за стойку левой рукой, и закричал рабочим внизу у конверторов:
– Помогите! Помогите! – ревел он изо всех сил, исступлённо размахивая правой рукой, левой вцепившись в стойку. – Помогите!
Люди далеко внизу с таким же успехом могли бы быть нарисованными картинками; их внимание было полностью сосредоточено на конверторе, изливающем из себя медь.
Он опять повернулся к Лео и Ганту.
– Видишь? – сказал Лео.
– Вы убьёте невинного человека, вот что вы сделаете!
– Где револьвер? – повторил Гант.