– Куда она теперь направляется? – крикнул он.
– К рафинирующим печам. Затем её разольют в мульды, – ответил Лео, приближаясь к нему сзади.
Он обернулся. Лео и Деттвайлер стояли перед ним плечом к плечу, перекрывая дорожку. Странно неподвижные выражения застыли на их лицах. Он похлопал колонну слева от него.
– А что за нею? – поинтересовался он.
– Рафинирующие печи, – ответил Лео. – Еще какие-нибудь вопросы?
Он покачал головой, озадаченный неожиданной мрачностью своих спутников.
– Тогда у меня есть один к тебе, – сказал Лео. Его глаза за стёклами очков казались двумя голубыми ледышками. – Как ты заставил Дороти написать ту предсмертную записку?
14
Всё вокруг куда-то провалилось; пол ушёл из-под ног, исчез завод, весь мир точно растворился; как песочный замок, размытый волной; и он повис в пустоте, видя только уставившиеся на него голубые ледышки глаз, оглушённый вопросом Лео, разрастающимся, реверберирующим точно под медью колокола.
Затем Лео и Деттвайлер снова возникли у него перед глазами; опять на него обрушился грохот завода; скользкая поверхность колонны материализовалась под левой рукой, а покрывшаяся собственной его испариной макушка стойки – под правой; под ногами опять был металлический пол галереи – только нет, пол вернулся как бы не полностью; он ходил под ним ходуном, будто незаякоренная лодка на волнах, потому что коленки его – о, Боже! – были словно из желе, они дрожали и тряслись.
– Что ты… – было начал он, но звуки застряли в горле. – О чём ты… говоришь…
– О Дороти, – процедил Деттвайлер. Медленно продолжил: – Ты хотел жениться на ней. Из-за денег. Но потом она забеременела. Ты понял, что не получишь денег. И убил её.
Неуверенно протестуя, он потряс головой.
– Нет, – пробормотал он. – Нет! Она совершила самоубийство! Она послала письмо Эллен! Ты же знаешь это, Лео!
– Ты хитростью заставил её написать это письмо, – возразил тот.
– Как – Лео, ну как бы я смог? Как, чёрт возьми, я смог бы
– Вот это ты нам сейчас и расскажешь, – сказал Деттвайлер.
– Я почти не знал её!
– Ты совсем её не знал, – сказал Лео. – Так ведь ты сказал Мэрион.
– Верно! Я не знал её совсем!