К набережной возле пансионата Сегузо, окаймляющей Рио-Сан-Вио, за нами пришла моторная лодка, чтобы отвезти нас по Большому Каналу во дворец синьора Ренато Д.
Совершенно ясно, что с рекомендациями, написанными Гюнтером X., здесь считаются. Именно они открыли нам двери этого венецианского оккультиста, а без них нам было бы суждено лишь дышать пылью «Марчианы».
Ренато Д. я представлен как адепт оккультных наук. Благодаря любезности Гюнтера X., ему теперь известна моя книга о сектах Люцифера. Примет ли он меня за журналиста в поисках сенсационного материла или за «собрата по духу»? Скоро узнаем.
Натали, сидя на корме моторной лодки, созерцала пену, вырывавшуюся из-под винта. Лодка несла нас в неизвестность, и мы подчинялись железной воле её мотора. Меланхолический настрой моей спутницы передался и мне, и вдруг я вспомнил, что ведь в таких же водах блуждал дух супруги Ренато Д., что те же самые зеленоватые воды омывали стены «Казино дельи спирита», огибали Венецию вокруг её морского побережья, несли свои волны до Лидо, заходили в Канал Сирот, где обитало священное чудовище языческих сект, поднимались вдоль Арсенала до Сан-Микеле, острова мёртвых, и возвращались к «Дому духов», а затем по маленьким внутренним протокам — к жилищу Ренато Д.
Пройдя под мостом возле Ка-д"Оро, лодка направилась к Рио-ди-Сан-Фоско. Мы находились в северной части Венеции, в нескольких сотнях метров от «Дома духов».
Наконец, наш рулевой остановил лодку перед красным фасадом одного из дворцов и причалил к пристани. Жилище Ренато Д. представляло собой небольшое строение дворцового стиля со стрельчатыми окнами, подобное многим другим зданиям, выходящим на Большой Канал. Вестибюль походил, вне всякого сомнения, на вестибюли всех богатых венецианских домов: отделанная мрамором прихожая с колоннадами, украшенными фестонами, каменные статуи, напоминавшие об античном великолепии. В глубине зала широкая лестница вела вверх. Благовония, драпировки из тёмного бархата… Казалось, здесь всё жило лишь связью с прошлым. Моё внимание привлёк герб, висевший на стене на видном месте: красный круг на серебристом поле. Тогда я не знал, что перед глазами у меня был один из самых главных символов венецианской магии.
Ренато Д. не заставил себя ждать. Он в итальянской манере долго приветствовал нас, а затем провёл в небольшую соседнюю гостиную. Итак, благодаря посредничеству Гюнтера X., перед нами был один из венецианских специалистов по оккультизму. После обмена любезностями мы задали наш ключевой вопрос: слышал ли он что-либо о графе Бороложоваке? Ответ был отрицательным. Это имя ему абсолютно ничего не говорило. «Что, этот человек жил в Венеции?.. Ах, в прошлом веке! Ну, это было слишком давно, вне пределов моей памяти», — со смехом сказал он. Что он знает о занятиях современным колдовством? Совершенно ничего. По его мнению, я должен был быть куда более него сведущ в данной области, поскольку написал работу на эту тему. Тем не менее, он мог поделиться с нами некоторыми сведениями относительно древнего язычества, которое исповедовалось несколько веков назад на многочисленных островах Лагуны. Именно так мы тайно проникли в логово Змия.
Я уже знал, что Змий и Дракон были одной из главных фигур вампирической мифологии. Однако одна вещь, основополагающая для нашего исследования по графу Бороложоваку, была мне совершенно неизвестна, — то, что когда-то Змий из этих легенд властвовал над Лагуной с острова Сан-Микеле, ставшего сегодня «островом покойников».
Для первых жителей Лагуны, объяснял нам Ренато Д., Змий и Крокодил были одним и тем же божеством, которого перепуганные жрецы ублажали бесчисленными жертвами.
Большинство тел, отдаваемых водяному дракону, было расчленено, буквально порублено на куски. Но больше всего жрецы, без всякого сомнения, страшились острова, расположенного при входе в Лагуну, который сегодня называется Сан-Микеле. Дело в том, что все считали этот остров обиталищем Водяного Змия, проклятым местом, где валялись останки жертв чудовища, куски рук и ног, человеческие головы, отделённые от туловища, которые были разбросаны по его острову тут и там по чьему-то тайному приказу.
На мгновение он замолк, словно чтобы лучше насладиться эффектом, произведённым его словами, а затем со странной дрожью в голосе продолжал:
— Все рыбаки Джудекки верили, что Лагуна проклята. Ни один из них не осмелился бы подплыть на лодке к острову Сан-Микеле из опасений стать добычей Водяного Змия… Однако острова, лежащие ближе всего к Сан-Микеле, необитаемы не были. В легендах говорится, что на одном из них, Мурано, тогда жили загадочные существа, полулюди-полубоги, приверженные самым страшным обрядам. Очень скоро стало известно, что эти властелины Лагуны завоевали остров Змия и заключили с чудовищем договор о союзе. Некоторые рыбаки в ужасе признавали, что в ночи полнолуния встречались с призрачной лодкой, на которой плыли четыре фигуры, полностью облачённые в чёрные одежды. Лодка скользила по поверхности воды прямо к Сан-Микеле. С тех пор эти почитатели Змия стали для всех Чёрными властелинами, охраняющими подступы к проклятому острову.
Ренато Д. почти машинальным жестом потёр зелёный камень, украшавший его безымянный палец на левой руке, и покачал головой:
— Видите ли, сегодня люди не верят в дракона Лагуны… Может быть, они и не правы. — Его тон вдруг сделался доверительным. Затем так же внезапно, будто бы он сказал что-то лишнее, Ренато Д. продолжил. — Я думаю, что эта истина была известна с первых веков существования мира, но, как и любые другие труднопостижимые знания, она была лишь уделом небольшого числа посвящённых. Оставим это. Несомненно, вас интересует, смогла ли легенда о Змие и Чёрных властелинах избежать забвения. Я вам советую из этого дворца направиться в Скуола ди Сан Джорджо дельи Скьявони, где вы сможете полюбоваться полотнами знаменитого Карпаччо. Там вы узнаете, что сделалось с легендой о Змие под христианским влиянием. На одной из картин изображён святой Георгий, поражающий Змия, но святой Георгий необычный, прекрасный, словно ангел мрака и весь одетый в чёрное. Восседая на чёрном коне с красной сбруей, он бросается на Змия с копьём наперевес. Любопытная особенность: жертвы чудовища представлены там в качестве жалких обрубков человеческих тел, усыпающих раскалённый песок пустынного острова, кишащего гадюками, ящерицами и отвратительными зеленоватыми жабами. Точно так же Чёрный властелин должен был сразить Змия, чтобы получить право доступа к тайнам проклятого острова. Вы ведь знаете, что, согласно христианским поверьям, не только святой Георгий бился с Сатаной в образе Змия, но и святой Михаил тоже. Поэтому перине христиане, заимствуя языческую легенду, назвали остров Змия Сан-Микеле, островом святого Михаила, то есть того, кто победил чудовище.
Ренато Д. бросил на меня быстрый испытующий взгляд из-под косматых бровей. Понял ли я истинный смысл его истории? Сдаваясь ответом на этот вопрос, он, бесспорно, хотел знать, принадлежим ли мы с ним к одному миру. Настойчивость, с которой он сводил разговор к теме Змия, объяснялась отнюдь не простым желанием показать свои знания древних поверий. В его словах сквозили намёки на истинное происхождение магической традиции… Я понял, о чём шла речь: имя священного Змия в центрально-европейской мифологии было Дракул — это тот же Змий или Дракон, которого можно обнаружить на гербах другого Чёрного властелина — князя Дракулы, Влада Дракула.
Имел ли граф Бороложовак отношение к этой ужасной кровавой традиции? Я вспомнил Зигфрида из скандинавского эпоса, который, убив Дракона и испив его крови, сам обрёл магические силы. Я знал, что вампиризм имел в своей основе эту чуть ли не божественную битву, когда чёрный герой вступал в соперничество с чудовищем и становился равным и подобным ему повелителем жизни и смерти.
Остров Змия Сан-Микеле, охраняемый этими чёрными властелинами, был ли он когда-нибудь одной из главных обителей вампиризма?
Ренато Д. жестом истинного аристократа налил нам по второй чашечке традиционного кофе по-венециански. Он улыбнулся, и у меня на миг создалось впечатление, будто мы в дружеском кругу ведём чисто светские беседы. Но оно было обманчиво. Я знал об этом, созерцая необычные зелёные блики, переливающиеся на указательном пальце хозяина дома, словно движения неуловимой рептилии.
Натали тоже смотрела на перстень, украшавший руку Ренато Д., заворожённая его блеском. Немного смущённо она спросила: