— Ты можешь поговорить с Эрдэнэ прямо сейчас и сколько захочешь. Мы понимаем, что ей, разумеется, нужен отдых после долгого пути. Поэтому собрание совета состоится только на закате. Она должна туда явиться, да и ты тоже, но до этого момента вы вольны делать, что пожелаете, — сказал Ундэс.

— А Ева? — спросил Арвай.

— Эта предательница прямо сейчас отправится с нами. Говорить тебе с ней не о чем. А судьбу её решит совет, — сказал Ундэс, весьма довольный тем, как ему удалось уесть противного младшего братца, которого в последнее время уж больно сильно зауважали в клане.

Арвай ничего не ответил, поняв, что спорить бесполезно. Он только взял Эрдэнэ за руку и потянул её за собой вверх, к вершине горы. Через несколько метров они оба превратились в барсов и быстро удалились, грациозно перепрыгивая с одного скалистого уступа на другой.

Еву защитники повели туда, куда она и ожидала попасть — в яму для врагов. Для этого им пришлось пройти мимо всех пещер клана ирбисов. Пока шла, Ева сплошь и рядом чувствовала на себе неодобрительные взгляды, но всё же ирбисы были слишком тактичными зверолюдьми, чтобы открыто начать выкрикивать в её адрес проклятья. Девушка всё время отчаянно искала глазами дядю Тархана, тетю Сарнай, своих братьев, но никого из них видно не было. Дойдя до противоположного края поселения, защитники завели Еву в узкую темную пещеру. Затем они превратились в людей и за руки спустили девушку в весьма глубокую яму, выдолбленную прямо в скалистом полу пещеры. Выбраться оттуда самостоятельно было невозможно. По правде сказать, чтобы опустить кого-то в яму, хватало и одного человека, но чтобы достать кого-то из ямы, потребовалось бы сразу двое, притом одному пришлось бы держать другого за ноги. Ямой пользовались не часто, поскольку врагов у ирбисов было не так уж и много. Врагов извне в яме держать не любили, не видели смысла. В случае угрозы их обычно предпочитали убивать на месте. А внутренних врагов, то есть предателей, среди снежных барсов почитай и не было, Ева была первой за много лет. Несмотря на это про яму знали все члены клана ирбисов. Иногда в неё ещё помещали на временную передержку дичь, когда кому-то из охотников удавалось взять её на охоте живьем.

Ева превратилась в барса и улеглась на дне ямы, ожидая встречи со своей дальнейшей судьбой — с семьей, с советом и с его решением.

В это время Арвай Сансар и Эрдэнэ уже поднялись высоко вверх, удалившись от поселения ирбисов на достаточное расстояние, чтобы их разговор никто не услышал. На такой высоте лежал снег, и Арвай Сансар с удовольствием ощутил его прохладное похрустывание под своими массивными лапами, на секунду забыв обо всём на свете. Затем он превратился в человека и, присев на небольшой каменный выступ, уставился в серое небо, пытаясь высмотреть за пыльной пеленой солнце. Эрдэнэ тоже превратилась в человека, но садиться не стала, она принялась нервно расхаживать перед Арваем.

— Да что же это такое делается, Арвай, куда они увели Еву? Даже не дали нам поговорить всем вместе!

— А чего ты ждала? Ева же предательница. Ей придется теперь сидеть в яме, пока совет не решит, что с ней делать.

— В яме?!? Фу, ну это же просто ужасно! Бедная Евочка, она такое не заслужила!

— Все считают иначе.

— А ты всё рассказал о нашей развед-миссии? Все события, все-все прям подробности?

— Разумеется, я всё рассказал! Ты же знаешь, что даже главе клана врать нельзя, а уж совету и подавно.

— Ну необязательно же было врать, можно было просто не всё рассказать.

— Эра, ну ты просто как ребёнок! Ты же знаешь наши порядки и сама, насколько я успел заметить, являешься их приверженцем. Конечно, врать не всегда плохо — можно и соврать, и не договорить, и вообще отказаться что-то рассказывать, но только посторонним. А друг другу снежные барсы и в обычной жизни практически никогда не врут, а уж тем более, когда дело касается развед-миссии.

— И ты совсем не приукрасил свою роль в слежке за сайгаками, и в моем спасении, и в нашем побеге от волков.

— Нет. Я честно рассказал, что Еве удалось добыть намного больше информации о сайгаках, чем нам с тобой, честно рассказал, как я убил раненого сайгака, честно рассказал, как в образе человека тащил тебя через полстепи, что тут вообще можно приукрасить? И честно рассказал, что без Зарины мы бы никогда не сбежали от волков. Но помимо этого мне пришлось так же честно рассказать, как Ева не раз рисковала жизнью ради чужаков — ради все того же раненого сайгака и ради Эмирлана, дабы сберечь его чувства. И как она хотела напасть на людей в масках, всё опять же ради сайгаков. И как она раскрыла волкам подробности нашей развед-миссии, но хорошо хоть это она сделала для твоего спасения, а не для непонятно кого. Я честно всё рассказал и не мог поступить иначе.

— И ты ещё говорил, что Ева зависит от своих дурацких принципов. Да ты сам такой же как она! Только принципы твои якобы лучше, и это лишь потому, что их придерживается большинство ирбисов.

— А ты сама, Эра? Что ты расскажешь сегодня на совете? Скажешь, что ничего из того, что я описал, не было?

— Я не знаю.