Знаю, о чем думаете. Вот, ищете глазами — кто схватит вас сейчас… Но ведь это можно было бы сделать и без меня или потом, в поселке. Я благодарна случаю, Лина, который свел нас сегодня.
Л и н а
В е р а. Что же мне тогда сказать о себе?.. Жила-была некая особа, театральный гример. Легко и весело жила. По ее тогдашним понятиям, даже красиво. Вращалась в мире искусств и чаровала мужчин. Счастливое замужество. Супруг — художник, родство душ и интересов. И вдруг — война, Киев накануне падения. Больно, тяжело, горько… Но что сделают немцы нам? Нам, далеким от всякой политики? Пейзажист и гримерша… Правда, муж — Шехтман. Таким, говорят, приходится совсем плохо, но это, скорее всего, пропаганда… 29 сентября его повели вместе с другими. Я пошла рядом. Когда впереди, у самого Бабьего Яра, раздались пулеметные очереди, Яша силой вытолкал меня из толпы и стал кричать: «Ее фамилия Юшко, Юшко! Посмотрите паспорт, она украинка!» Обратно меня уже не пустили…
Л и н а. И та, прежняя Вера, умерла там?
В е р а. Пыталась утопиться. Меня спасли. И я поняла одну совсем простую вещь: человек только для себя — предает самого себя. А иногда и многих других. Это сказал тот, кто вытащил меня из воды. Да, приходит «час пик» твоей жизни. В жизни всего народа. И тогда становится видно, чего ты стоишь…
Л и н а. В поселок я должна пойти. Я обещала.
В е р а. Вы нужны для другого, Лина. В том месте, где вас сейчас не заменит никто.
Л и н а
В е р а
Л и н а. Самым трудным? Что?
В е р а
Л и н а. Неужели это вот
В е р а. В поселке сделаем без вас. И открытки вам придется оставить. Совсем оставить.
Л и н а. Оставить?! Совсем?
В е р а. В среду вечером к вам придет человек и передаст привет от меня. Ему — полное доверие.
Л и н а. Отказаться? Почему?
В е р а. Придется многое побороть в себе. Если отказываться, то сразу. Сейчас.
Л и н а. Мой адрес: Тупиковая…
В е р а. Адрес ваш известен.
Л и н а. Этот человек, тот, что придет… Я знаю его?