— А Митридат какой? — задал я следующий вопрос.
— Шестой, — ответил скиф.
— Отстаете! — пошутил я.
— Скоро только Митридат останется, — мрачно прокаркал мой собеседник.
Я знал, что он прав. Гору, на которой сейчас расположен Пантикапей, назовут в честь Митридата под номером шесть. Еще помнил, что этот царь будет долго воевать с римлянами и, в конце концов, проиграет им.
Проблемы Боспорского царства меня абсолютно не интересовали. Хватало своих, которые надо было решить, как можно скорее. Заметив, что Спевсипп слишком увлеченно слушает спорящих, я решил проверить его на бдительность и пошел дальше, якобы отыскивая нужных мне купцов. Вдруг кто-нибудь из них рискнет спрятать на своей галере беглеца?! Вот только что предложить им за такую услугу?!
Помощник рабовладельца оказался не так глуп и неосмотрителен, как мне хотелось, догнал меня через пару минут и больно ткнул тупым концом дротика под дых, предупредив злым голосом:
— Еще раз попробуешь сбежать — убью!
Дальше мы перемещались вместе, чуть не под ручку, как два закадычных друга. Останавливались возле каждой галеры. Я смотрел на старшего по судну, прикидывая, поможет или нет? Даже не знаю, кого именно искал. Подозреваю, что больного на всю голову. Предложить мне было нечего, а просто так, под мутные обещания, человек в здравом уме не отдаст двадцать мин серебра. Надеялся на интуицию, но ничего она не подсказала.
Дойдя до крайней галеры, я сообщил Спевсиппу:
— Сегодня купцов с моей родины нет, можем возвращаться.
Помощник рабовладельца отнесся к сообщению спокойно. Мне показалось, что он был уверен, что ничего у меня не получится. Видимо, не так туп, как кажется, и не зря его держит Бикта.
3
Есть люди, которым за счастье нагадить ближнему своему, даже если ничего с этого не выгадают. Мне самому плохо — пусть и другому будет не лучше. Старая карга зашла зачем-то в кладовку, обнаружила мои ночные старания и заложила хозяину. Я сам виноват: надо было вылить молоко. Наверное, увидела его, решила выпить, а потом обнаружила и все остальное. Надеюсь, в награду за бдительность получила хотя бы кусок хлеба к этому молоку. Спевсипп и два охранника отделали меня славно. Тем более, что первый давно уже хотел проделать это. Классовый инстинкт призывал его к расправе надо мной. Стоит ничтожеству малость приподняться, сразу превращается в самого опасного и непредсказуемого деспота. Нет в армии страшней начальника, чем свежеиспеченный ефрейтор.
Теперь меня держали во дворе, прикованным за правую руку к чугунному кольцу, которое служило коновязью. Место находилось в тени, так что условия можно считать сносными. Здесь было даже веселее, чем в закрытом помещении, если бы не доставали мухи, отмахиваться от которых приходилось одной левой. Рядом со мной был открытый вход в конюшню, где нынешние хозяева держали пару волов, и, судя по вони, там имелась солидная куча навоза. Почему-то ее не выгребали наружу на радость курам, заполонившим двор. Птицы служили мне мишенями — швырял в них камешки, комочки земли и сухой помёт. Куры считали меня порядочным человеком и думали, что забочусь о них, подкармливаю, поэтому каждый раз бросались вслед за катящимся камешком. Убеждались, что я обманул, но и в следующий раз не теряли веру в мои лучшие качества.
Я предполагал, что просижу так весь день и ночь, и еще несколько суток. Опять ошибся. Как-то мне в этой эпохе постоянно не везет, не оправдывается ни одно предположение. После расправы надо мной, сытного обеда и безмятежного сна Бикта под крики жены куда-то ушел. Не было его часа полтора. Вернулся с высоким и кряжистым типом, лицо которого было в глубоких оспинах и шрамах. Может быть, шрамы образовались из слияния оспин, потому что было их неприлично много. Такое впечатление, что в детстве этот тип напоролся мордой на ежика, причем несколько раз подряд. Красавчик — одно слово! Сопровождали его два телохранителя. Тоже приятной наружности, хотя и не с такими уродливыми мордами. Вооружены короткими мечами и ножами, причем первые справа, а вторые слева, а не наоборот, как носили в предыдущую эпоху почти все, кроме левшей, в том числе и боспорцы. Все трое раньше были вояками-наемниками. Я узнаю таких с первого взгляда во все времена и у всех народов. Профессия накладывает отпечаток, тем более, такая стрёмная. «Красавчик» посмотрел на меня внимательно, изобразил на пошмоцанной морде пренебрежение. Видимо, рассказ Бикты обо мне не совпадал с тем, что увидел пришедший. Не знаю, сколько мне сейчас лет. Где-то в диапазоне между девятнадцатью и двадцатью четырьмя, причем ближе к первой цифре. В этом возрасте я совсем не похож на наемника. «Красавчик» жестом приказал мне встать. После чего малость повеселел. Видимо, мой рост, который на пару сантиметров превышал его, несколько нивелировал пренебрежение.
— Так ты говоришь, он воин? — спросил пришедший Бикту.
— Да, мы взяли его с оружием, — ответил тот и крикнул Спевсиппу: — Принеси его оружие!
— Не всякий, кто с мечом, является воин, — поделился жизненным опытом «красавчик».
— У него очень дорогое оружие, — сообщил Бикта. — Могу продать. Мне такое ни к чему, — и крикнул Спевсиппу: — Принеси его вещи!