– Надеюсь, их не возникнет. – Бекас подмигнул. – Под ноги гляди.

Конь улыбнулась, махнула рукой и ушла к берегу реки. Там, куда направились Бекас и остальные, хорошо просматривалась незаросшая дорожка, но и без этого сталкерша была уверена, что легко найдет их. Немного пройдясь по зарослям вдоль русла, Конь наткнулась на остатки деревянного моста. Летняя жара хорошо просушила реку, и подгнившие опоры почти полностью торчали из воды, которой тут едва хватало до колен. Выбрав участок помельче и обмотав сапоги пакетами, девушка легко перешла на другой берег. Очень скоро пейзаж приобрел знакомые детали: вот тропинка к удобному берегу, где сталкеры брали воду, теперь она едва угадывается в сорняках, но Конь хорошо помнила, куда она ведет: прямо к дому, где прошли первые месяцы ее жизни в Зоне. Прогалина заметно уменьшилась – молодая поросль подступала все ближе к стенам, даже след от той самой аномалии, поранившей Грача, исчез, хотя она пережила несколько Ребутов, не сдвинувшись ни на сантиметр. Здесь они ссорились и мирились, делили удачи и неприятности, здесь Грач был жив, и наверняка в этом же доме ему впервые пришла в голову мысль, что их общие накопленные деньги можно немного потратить…

Конь встряхнулась. Она давно оплакала Грача и даже успела убедиться, чем бывает опасно злоупотребление этим занятием.

Пятачок у порога был вытоптан, а рядом, на сваленных в кучу ветках, сидел коротко стриженный худощавый сталкер в мешковатой куртке. Время от времени он доставал что-то из кармана и задумчиво жевал. Рядом, небрежно прислоненный к веткам, стоял почти новый АКС. Завидев девушку, сталкер тут же подскочил и потянулся за оружием. Гладкий корпус выскользнул из пальцев, и автомат мягко плюхнулся в сухую траву. Только со второй попытки он таки оказался в руках у владельца.

– Чего мечешься? Свои.

Конь зашагала к дому. Дверь была закрыта и даже подперта небольшим бревном.

– Ааа, – с облегчением вздохнул тот. – Да я это… Неожиданно ты появилась. А я тут… на шухере стою.

– Ага. Открывай, пленников посмотреть надо. – Девушка сама не заметила, как тон ее голоса сменился на приказной.

Караульный замялся.

– А я это… Не велено открывать. Борман сказал…

– При чем тут Борман? Он что, командир? Это приказ Фанка – открывай!

Разумеется, никаких приказов Конь напрямую не получала, их не имел даже Бекас, и все же она не собиралась играть в дурачка, тем более что вся эта ситуация приобретала неприятный оттенок. Сталкерша подозревала, что живых пленников в доме не найдет, и от этой мысли ей становилось не по себе.

Стриженный отложил автомат и с усилием оттолкнул бревно, чуть не попав себе по ногам. «Ну и выбрал же Борман охранничка… только мертвых стеречь», – пронеслось в голове у девушки. Она потянула дверь, и та все так же, как и год назад, бесшумно отворила вход в прохладный полумрак с запахами пота и нестираных носков. Похоже, новые обитатели не просто плевали на гигиену, но даже слова такого не знали. Центнер бы с удовольствием вздернул их на ближайшей сосне. Однако через минуту Конь поняла, что прежнему хозяину дома не пришлось бы утруждаться: Борман с товарищами все сделали за него. У стены, в тени от печки, которую сталкерша так и не успела ни разу затопить, были аккуратно уложены два тела в серо-черных комбезах. Конь хотела выругаться, но не успела – за ее спиной грохнул взрыв.

Тропинка, петлявшая среди молодых сосен, привела вглубь деревни, в самую заброшенную ее часть, где между останками домов и густой растительностью стоял тщательно замаскированный железный контейнер. Сверху его накрывали специально спиленные ветки и фрагменты деревянных крыш, а с боков – густой бурьян и кустарник. Только все эти ухищрения меркли на фоне хорошо заметной дорожки, ведущей прямо к нему. Увесистый замок валялся в траве, а сам контейнер был настежь открыт. Обе группы светляков собрались вокруг и оживленно разговаривали, некоторые успели зайти внутрь.

– Всего одна растяжка, как-то слабовато, – размышлял вслух Ткач. – Я рассчитывал на мины, закопанные в песок, стрелы или хотя бы капканы по периметру.

– А ты представь, как им сюда ходить? Каждый раз обезвреживать, что ли? Дорожка-то хожена. – Мара вытащила наружу два перевязанных веревкой тюка. – Это что, мешки? Плащ-палатки? Не понимаю.

– Что это был за взрыв? – Конь подошла, как раз когда Ткач нагнулся, чтобы разрезать веревку. Нож соскочил, и светляк чуть не отсек себе палец.

– Туды ж… Ты чего так пугаешь? Мост взорвали.

– Зачем?

– Чтобы не дать врагу помешать нам унести как можно больше, естественно. – Из контейнера вышел Борман с заполненным мешком в руке, и, судя по виду, заполнен он был чем-то тяжелым. Форменный костюм «Света» сидел на нем идеально, но цвет совсем ему не шел. Конь подумала, что черный смотрелся бы куда органичнее.