Марат уже поджидал их на причале возле моторки, покачивающейся на злых, коротких и беспорядочных волнах, гуляющих по озеру. Ветер пронизывал до костей.

Ежась и прикрывая подбритый затылок поднятым воротником пальтеца, полицейский спустился к воде и спросил сгорбленного рыболова:

— Что, батя, клюет?

— Шиш там, — ответил рыболов. — Ветер, видишь? Рыба по дну гуляет.

— Тогда сматывай удочки и иди грейся, нечего тут зря торчать. Почки застудишь. — Полицейский состроил озабоченную физиономию. — Почки у тебя здоровые?

— Нормальные.

— Береги их, батя. И вообще здоровье. Потеряешь, больше не найдешь.

Рыболов бросил оценивающий взгляд на участливого собеседника, решая про себя, дадут ему денег или же по шее. Победила алчность, усиленная похмельным синдромом.

— Мне никто рыбу ловить запретить не может, — твердо заявил он. — Хочу здесь сидеть и буду. Это моя земля.

— Кто же спорит, чудак-человек! — воскликнул полицейский. — И земля твоя, и озеро, и все вокруг. Широка страна моя родная. — Он подмигнул. — За это выпить не грех, как думаешь? Подкинуть на маленькую?

— Я меньше пол-литра не употребляю, — с достоинством ответствовал рыболов.

— Тогда только в лоб, — предупредил полицейский, поскучнев.

Прозвучало убедительно. Только перед ним находился человек неробкого десятка. Человек, предки которого выживали при жандармах, чекистах и ментах.

— В наш магазин маленьких не завозят, — солидно произнес рыболов. — Спроса нет на маленькие. Одно расстройство от них. И соблазны ненужные.

— Философ, — кивнул полицейский. — Убедил. Держи.

Протянув рыболову крупную купюру, он нетерпеливо повертел рукой в воздухе, показывая, что нужно поторапливаться. Больше подгонять не пришлось. Подхватив ведерко с одиноким окуньком, рыбак взобрался на пригорок и был таков.

Убедившись, что никто за ними не наблюдает, полицейские вывели из машины женщину или девушку, что можно было определить только по одежде и общим очертаниям фигуры. Голову ее покрывал черный мусорный мешок, прихваченный скотчем. Там, где предполагался рот, была проделана небольшая дыра, вздувающаяся и опадающая от дыхания. Один сапог отсутствовал, ногу прикрывали только драные колготки.

— Стоп, братцы! — насторожился Марат, к которому подвели пленницу. — Вы что же, оприходовали ее?

— Молодняк не удержался при задержании, — пояснил полицейский. — Там без повреждений. Все на месте.

— Марат! — донеслось из мешка. — Маратик! Развяжи меня. Я что хочешь для тебя сделаю!