Фермеры производят продовольствие, и мы обязаны их уважать. Говоря «мы», конечно же, я имею в виду не только нас с вами, но и наших политиков. По всей стране фермеры с пугающей скоростью забрасывают хозяйство и перестают заниматься фермерством, потому что их жизнеспособность подорвана и работа становится невыносимой, особенно в мелких хозяйствах. Если мы допустим исчезновение таких маленьких ферм, то с ними очень скоро уйдут в небытие те навыки и умения, что требуются для ведения хозяйства. Вам может показаться, что это неважно, но я ведь уже упоминал продовольственную безопасность. Я считаю абсолютно необходимым уметь производить большую часть нашей еды и сохранять способность это делать даже в самых критических ситуациях. В этом мире нет ничего определенного, мы можем контролировать и защищать только то, что мы сами производим в пределах границ своего государства. Я не хотел бы прослыть изоляционистом или же протекционистом. Я просто хочу иметь возможность пользоваться преимуществами мирового рынка, но при этом быть готовым к худшему.

Во-вторых, мы воспеваем сельский ландшафт нашей великой страны. Наша сельская глубинка прекрасна. Часто, когда я еду на вызов ранним утром, чтобы оказать медицинскую помощь занемогшей животинке где-нибудь в глуши, куда можно добраться только на квадроцикле (а многие современные фермеры обожают таких четырехколесных коней), то компенсацией за издержки своей профессии мне служат чудесные виды нашей природы. В такие моменты я любуюсь бескрайними полями под лазоревыми небесами, и дух захватывает оттого, что ощущаешь безграничность красоты нашего мира. Такая благодать бесценна. Вдруг кажется, что все в мире именно так, как оно должно быть, и тогда ты проникаешься глубокой осмысленностью жизни и чувствуешь, что принадлежишь к чему-то великому. Понятное дело, что потом ты залезаешь по локоть в брюхо какому-нибудь животному, пытаясь помочь ему родить. А когда тебе это удается и ты видишь новорожденного теленка или ягненка, пытающегося сделать свой первый вдох, то никакая слизь и сопли не способны испортить этот волшебный момент. Ведь это новая жизнь! И ты ей помог появиться на свет! Не какие-то фармацевтические гиганты, не их подпевалы селебрити, а лично ты. Позже, когда развесишь на двери машины сушиться свой ветеринарий халат, стоишь, подставив солнцу лицо, и такое чувство удовлетворения и великого свершения находит на тебя, что трудно описать. Это просто замечательное ощущение.

Тот мир, что мы видим у себя в стране, по большей части творение рук человеческих. Можно даже сказать, что у нас не осталось дикой природы; все, что мы видим вокруг себя, даже в сельской местности, – все это создано человеком. Поля, луга, леса, реки, каналы, канавы и изгороди – все они подверглись воздействию человека или были созданы руками людей. Тысячелетиями этими людьми были фермеры. Никто не скажет наверняка, в какой момент человечество перешло от собирательства и охоты к сельскому хозяйству. Скорее всего, это была медленная, постепенная смена типа жизнедеятельности. Можно спорить, когда и где конкретно это началось, но я о том, что на каком-то перекрестке веков мы начали изменять мир для того, чтобы улучшить его, а заодно свою собственную долю.

Фермеры сохраняют и формируют нашу сельскую местность.

Постепенно мы переходили от натурального хозяйства, при котором практически каждый держал свой огород или выращивал скот, к такой форме хозяйствования, при которой отдельные фермеры стали специализироваться на отдельных видах деятельности, а полученные излишки продавали. И с этого началось формирование современного общества. Только с появлением излишек продовольствия некоторые индивиды смогли освободиться от бремени забот о пропитании и задумались о других целях. Сельское хозяйство позволило увеличить плотность населения. У все большего числа людей появлялись узкоспециализированные навыки и умения, высвободилось больше времени на размышления, что позволило вносить в жизнь все больше инноваций. Появилась натурфилософия – предшественница науки. Когда именно зародилась наука, мы тоже не можем сказать точно. Хотя именно неуверенность ни в чем и составляет основу науки. Но мне кажется, можно без сомнения утверждать, что Леонардо да Винчи определенно не пахал в поле и не сеял фасоль, когда создавал свою Мону Лизу. Про него мы точно знаем, что он придумал идею вертолета и заприметил ту особу с загадочной улыбкой, которую нужно было кормить и содержать. Плотники, кузнецы, сиделки, солдаты, шерифы, матушки и короли – всех нужно было кормить, но они могли выполнять свою работу, только если были свободны от необходимости производить самим себе пищу.

Фермеры построили или, скажем точнее, помогли построить нашу цивилизацию в таком масштабе, что никому из звездного актерского состава современных сериалов не под силу.

Фермеры исключительно важны.

В-третьих, почти все фермеры, которые мне встречались, чертовски много работают. В современном мире мало кому приходится ежедневно так гнуть свою спину. А последствия бездействия или же неграмотного хозяйствования наступают мгновенно. Цена ошибок выражается в количестве больных или павших животных, неурожаях или же пропавшем молоке. Тут нельзя отложить дела на завтра или закрыть ноутбук в надежде, что отчет напишет себя сам. Плохие вести не заставят себя ждать, они настигают немедля! Часто это означает, что предстоит еще больше тяжелой работы тогда, когда меньше всего хочется ее делать. Например, вытаскивать поздно ночью огромного быка из ямы, куда тот провалился, а при этом еще идет дождь со снегом и вода затекает тебе в разодранный рукав, ты весь до ниточки промокший и продрогший до костей. И это после долгого и тяжелого дня на ферме. Я знаю, о чем говорю, потому что мы тогда с фермером по очереди откапывали быка. Помню, как во время летних каникул я работал на молочной ферме. Мне нужна была практика, и я устроился туда в качестве подсобного рабочего, чтобы немного подзаработать, ну и принести в университет справку и практические знания с молочной фермы. В мои непосредственные обязанности входило ухаживать за коровами и доить их, однако на ферме ко мне относились как к чернорабочему и потому никогда не обделяли дополнительными заданиями: снести киркой кирпичные перегородки, чтобы перестроить коровник, помыть из пневматического шланга стены снаружи сельхозпостроек и тому подобное. И что интересно, на ферме не существует понятия «работать сверхурочно», ведь фермеры работают в целом на себя.

Фермеры работают много, как и ветврачи.

Следует также отметить, что много фермеров проводят большую часть времени в одиночестве или же в компании своей овчарки, в результате этого у них отмечаются любопытные идиосинкразии. Некоторые относились ко мне с нескрываемым презрением, а другие обращались как с дорогим гостем. Помню, как-то отелилась одна корова в три часа утра, до этого мне пришлось добираться туда всю ночь, потом с ней возился до утра, а фермер в благодарность решил провести для меня экскурсию по своим новым коровникам. Коровники были хорошие, спору нет, но мне так хотелось добраться побыстрее до дома и спать завалиться. Никакие вежливые ахи и вздохи не могли прервать этот тур по сараям. Я брел понуро за фермером, хмыкал невразумительно время от времени при названии каких-то изощренных архитектурных и сельскохозяйственных терминов, о которых понятия не имел. Когда осмотр территорий подошел к концу, я стал поспешно сматывать удочки. Но мой клиент ни в какую не соглашался меня отпустить; я просто обязан был зайти к нему в дом. С едва скрываемой тоской я поплелся за ним в дом, снял свои резиновые сапоги, помыл руки в прихожей. Когда мы зашли на кухню, я, скрепя сердце и сжав зубы, приготовился к тому, что мне сейчас будут рассказывать об устройстве кухни. Однако напрасно я так думал. На самом деле, оказывается, его жена тоже не спала ночью и уже приготовила для нас большой и вкусный стол. Как же я был им благодарен и смущен тем, что так плохо о них думал до этого! Снова и снова я получаю поддержку и средства к существованию от многих фермеров лишь по одной простой причине: они в душе очень добрые люди.

Однако я хотел бы предостеречь всех юных ветврачей от самопожертвования и призываю принимать решения, помня о собственном здоровье и безопасности труда. Отдельные личности будут иногда пытаться переложить бремя ответственности на ваши плечи, причем совершенно неоправданно. В ветколледжах такому не учат, по крайней мере – нас, и подобных советов мы не слышали. Отчетливо помню случай, когда меня вызывали, чтобы усыпить корову. В то время по стране распространялась опасность губчатой энцефалопатии крупного рогатого скота (ГЭКРС), в результате чего ни одно животное старше 30 месяцев не должно было попасть в пищевое производство. Всех животных старше 30 месяцев подвергали эвтаназии, но правительство платило фермеру компенсацию за каждую голову по рыночной цене. Животное убивали и сжигали, а фермер получал за него по цене мяса. Также оговаривалось, что такие животные до убоя должны быть здоровыми и отвечать стандартам пищевой промышленности. И потому все явные признаки болезни исключали возможность получить компенсацию по этой схеме. Однако будем честными: такое положение могло трактоваться весьма свободно. Часто ветврача звали в последний момент, чтобы убить животное, прежде чем оно само умрет. Если же оно погибало до приезда, то оно явно было слишком больным, чтобы участвовать в этой программе.

Животное выбраковывалось (проще говоря, его убивали из-за недостаточной производительности – суровая, но необходимая реальность в производстве). У меня не было ружья, а потому расчет был на смертельный укол. Проблема в том, что смертельная инъекция – это еще и анестетик: если ввести его стоящему животному, оно может внезапно рухнуть на тебя и задавить, возможно, насмерть. Если инъекцию вводить животному в боксе (металлическое стойло с приспособлениями для фиксации и обработки), такой опасности практически нет. Ну разве что сломаете себе конечность, потому что недостаточно быстро увернулись. Открытый двор или загон лучше всего; тут есть где развернуться, можно убежать и не стесняться орать во все горло. Однако тот фермер посчитал, что все эти варианты не годятся. Ведь при любом исходе нам потом предстояло погрузить тушу в фургон для лошадей. Вот это будет сложно. Намного лучше, убеждал он, сначала завести корову в фургон – и там сделать ей укол. Так что она помрет там, где ему надо, весьма удобно. Ясен перец! А что если животное сразу упадет? Оно же меня размажет по стене фургона. Такой вариант небезопасен, я так ему и сказал. Фермер сослался на другого ветврача, женщину, которая до этого к нему приезжала, и у нее никаких проблем с этой операцией не возникло. Конечно же, такой наезд на мою мужественность я не мог проигнорировать. И все же я стоял на своем и усыпил животное во дворе. Фермер клял и бранил меня за непродуманный план. Хотя и признался потом, что та женщина-врач сломала себе руку, потому что корова на нее завалилась в фургоне. Но зато ему не нужно было суетится и затаскивать тушу, так что оно того стоило. Не сомневаюсь, что он сказал той женщине-врачу, что она сама виновата.

Слава богу, такие ситуации случаются редко, но имейте мужество и крепко держитесь своих убеждений. Если кто-то пытается сэкономить пару фунтов и при этом ставит под угрозу ваше здоровье и жизнь, то откажитесь.

Помните слоган L’Oreal: «Ведь я этого достойна»!

Также не разрешайте делать это им самим: вам будет совестно, если от фермера останется мокрое место.

Мне как-то на ум пришла мысль, что в каком-то смысле обычные люди и фермеры живут в параллельных мирах. Эти миры соприкасаются, но не пересекаются. Ехал я как-то на вызов, глянул поверх изгороди, что шла вдоль дороги, и узнал ферму – был там недавно. Так мы каждый день и проезжаем мимо ферм и фермеров, которые живут незаметно, отгородившись от нашего внимания своими изгородями. Наша современная разветвленная транспортная система предполагает, что мы пересекаем чьи-то сельхозугодья всю дорогу и ни разу не встречаем их обитателей – и уж тем более не представляем, как они живут. И в то же самое время фермеры являются неотъемлемой частью своего местного сообщества: они помогают друг другу, выручают своих соседей сельхозтехникой, покупают и продают скот, участвуют в сотнях мероприятий и событий, которые составляют суть аграрной системы. Летом рядом с моим родным городом трактора и фермеры работают с раннего утра и до поздней ночи, иногда по 20 часов в сутки, они спешат заготовить корма для животных на зиму. Зимой же встают с утра и доят коров на морозе, чтобы утром в супермаркетах и местных лавках было свежее молоко. Вся эта бурная деятельность неприметна и не принимается в расчет обычными людьми.

Фермеры заслуживают нашей коллективной благодарности от всего сердца.