— Джордж Оруэлл

МЕЛОДИ

— Как будто время остановилось. Земля под моими ногами ушла, и сам дьявол протянул руку и затащил меня в ад. Я закричала, пытаясь дотянуться до своего мужа посреди этого хаоса. Я хотела умереть, потому что в глубине души знала, что его больше нет. Невозможно было изменить то, что я видела — то, что видела Америка! Всего несколько минут назад мы сидели на заднем сиденье лимузина, и мой муж, президент Франклин Монро, сказал мне, как для унизительно быть слугой этого правительства. Он рассказал мне о своих мечтах об этой стране. Будучи родом из Техаса, где все большое, его мечты были еще больше. Вот почему я не могу перестать плакать, скорбеть, потому что все, что я могу сделать, это пытаться чтить его мечту до тех пор, пока мой последний вздох не покинет тело.

Один за другим я наблюдала, как люди вокруг нас вставали, у некоторых в глазах блестели слезы, другие были готовы пойти на войну за эту женщину. Они аплодировали. Я не хотела вставать не хотела хлопать, все, что я хотела, это ударить стальной битой каждого из них по лицу.

— Улыбнись и встань, милая. Камеры снимают, — прошептал мой муж. Он был так же напряжен, как и я.

— Как кто-то может воспринимать эту женщину всерьез? Ее прическа похожа на пчелиное улье, — пробормотала я ему.

— Ее муж был «народным лидером». Так что теперь она народная вдова, улей это или нет. Хлопай.

Хлопая в подавленном гневе, я наблюдала, как брюнетка на сцене улыбается и машет своей обожающей публике.

Мы проигрывали. Никакие деньги не могли завоевать любовь народа. И каждый раз, когда эта сучка начинала говорить, они любили ее еще больше. Она принимала это и продолжала говорить. Предполагалось, что она всего лишь произнесет краткую речь об этом событии, но теперь я чувствовала себя так, словно мы были на предвыборных дебатах.

— Я хотела бы поблагодарить сенатора Коулмена, — добавила она. Впервые человек, которого мы хотели видеть президентом, действительно был в центре внимания. — Многие из вас этого не знают, но сенатор Коулмен и мой муж были соседями по комнате в колледже и хорошими друзьями. Когда он узнал, что Коулмен будет баллотироваться против него, он повернулся ко мне и сказал: Мы все равно пригласим его на Рождество, когда он проиграет. Я надеюсь, что ты все приедешь, даже сейчас.

— Всегда! — Сенатор Коулмен рассмеялся, поднимаясь, чтобы занять свое место на трибуне. — Большое вам спасибо, мадам первая леди.

— Я ненавижу, когда они играют в любезности. — Лиам вздохнул, возвращаясь на свое место вместе с большинством гостей.

Я последовала его примеру.

Оливия быстро окинула взглядом столы.

— Где Нил?

— Надеюсь, исправляет это дерьмо, — прошептал Деклан, потягивая бренди, пока Коралина изо всех сил боролась с тем, чтобы не заснуть. Она выглядела измученной. Я не была уверена почему; она ничего не рассказывала.

— Нил говорил кому-нибудь из вас, как он планирует все исправить? — Спросила Эвелин, набрасывая на плечи свою белую шелковую шаль.

— Нет, — прошипела Оливия. — Все, что я знаю, это то, что ее высочество приказала ему застрелить моего отца.

За исключением Лиама и Седрика, все взгляды устремились на меня. Как будто это было так удивительно.

— Я полностью «за». — Миссис Коулмен хихикнула, наливая себе еще один бокал вина.