– Сэр, ваша почта. – Анна принесла несколько конвертов.
Ему не хотелось просматривать почту, но его внимание привлек большой конверт. На нем был адрес афинского адвоката, занимавшегося семейным правом. Это письмо от адвоката Поппи. Он догадался, что внутри, еще до того, как вскрыл конверт. Но словно человек, не в силах отвести глаза и наблюдающий за несчастным случаем, который вот‑вот произойдет, он продолжал открывать конверт. Он должен был узнать правду о Поппи.
Он вытащил бумаги и пробежал глазами по первой странице. Там были требования о том, что Поппи должна немедленно стать единственным опекуном Себа. У него не было сил читать все пояснения, почему он не годится на роль воспитателя племянника. Он уже почти отложил бумаги, но тут его внимание привлекло требование назначить содержание. Требование было новым. А цифра его ошеломила.
Ему стало трудно дышать. Ей нужны деньги.
Как он ошибся в ней!
В этот момент больше всего на свете ему хотелось оказаться правым. Ему хотелось, чтобы Поппи была не такой, как те люди, которые его неоднократно предавали. Но его надеждам не суждено было сбыться. Он уже не понимал, зачем впускает в свою жизнь людей, ведь в конце концов они всегда причиняют ему боль. А ему так хотелось верить в Поппи, в то, что их объединяло. Но сейчас он видел, что для нее было главным в жизни. И это был совсем не он.
* * *
Поппи не верилось, что она так долго спала.
Правда, ночью они спали совсем мало. Как только она вышла на террасу, поняла, что настроение Аполло изменилось. Возможно, если она будет вести себя так, как будто ничего не произошло – как будто бы это возможно забыть, – все неловкости постепенно сгладятся.
– Доброе утро. – Она ослепительно улыбнулась, хотя внутри вся дрожала от волнения.
– Доброе. – Он даже не взглянул в ее сторону.
Она села рядом с ним, налила себе кофе. Теперь, когда она уже больше не была беременной и не кормила грудью Себа, она могла себе позволить пить кофе, сколько ее душе угодно. А сегодня утром ей было угодно выпить чуть ли не весь кофейник. Она чувствовала каждый мускул, и это было очень, очень приятно.
– Тебе нужно было меня разбудить, я бы позаботилась о Себе.
– Не было необходимости.
Она удивленно вскинула брови.
– Ты с ним занимался?
Он нахмурился.
– Да.
– Извини. Я просто знаю, каким беспокойным он может быть по утрам. А ты еще никогда не занимался им сразу после того, как он проснулся. Все прошло хорошо?
– Да.