Книги

Не жалея жизни

22
18
20
22
24
26
28
30

— Вас собрали сюда не на пироги горячие, — убеждал аудиторию полковник Каминский, — а учиться побеждать, учиться чекистскому мастерству. А это такое мастерство, что пригодится каждому из вас. И тем, кто окажется у линии фронта, и в освобожденных районах, и в глубоком тылу…

— Вы нас тоже поймите, — читал наши мысли оратор… — врага надо бить не только сегодня. Он уже бежит, вы правы. Но он еще зверствует на временно оккупированной советской земле. Создает вооруженные формирования. Засылает в наш тыл шпионов и диверсантов. Это тупая, одурманенная национализмом и тем опасная сила. Надо развенчать ее в глазах простых людей — тогда легче будет с ней покончить… А за нею стоит империализм со своей огромной разведывательно-подрывной машиной… Не считайте, что вас призвали на легкое дело…

Оглядевшись и настроившись, мы учились бдительности и конспирации, приобретали практические навыки чекистской профессии, изучали военное дело и политическую обстановку. Постепенно размягчались сердца фронтовых товарищей. Подобрев, то один, то другой вдруг начинал делиться, что с ним было в тяжелые первые дни войны… За рассказанным и лично пережитым вставали несгибаемые людские характеры, партизанские будни, картины боевых стычек с противником. Такие откровения в короткие ночные часы отдыха или при самоподготовке действовали нередко острее политинформаций и возбуждали у каждого желание скорее опробовать знания и нерастраченные силы в чекистской практике.

И вот дни и ночи напряженной учебы, тревог и подъемов в любое время, непослушные обмотки, броски в зимнюю ночь, разборы — все осталось позади. Летом 1944-го присвоены офицерские звания, получены долгожданные назначения. Всего одна ночь понадобилась, чтобы попрощаться с новыми друзьями и разъехаться, в том числе в только что освобожденные от гитлеровских оккупантов районы Украины.

Многонациональный народ Казахстана посылал очередной отряд патриотов-добровольцев в помощь братскому украинскому народу для достижения окончательной победы над ненавистным фашизмом.

Чекистам-казахстанцам уже осенью 1944 года довелось вступить в жестокую схватку с вооруженным врагом, его агентурой и националистическими формированиями противника на украинской земле.

Ряды наши редели, но страха не было. Страх жил в бандитских подземельях, в их «схронах», «крыивках» и бункерах, в заячьих душонках зарубежных эмиссаров и инспираторов националистического подполья.

Через огонь и годы пронесли участники событий тех лет непередаваемое чувство локтя и товарищескую спайку, курсантскую дружбу. И сейчас многие еще свой труд и жизненный опыт отдают нелегкому делу ежедневной, ежечасной защиты Советской Родины, воспитанию молодого пополнения чекистских рядов.

О вас мне хочется упомянуть здесь — И. В. Хамазюк, С. Ф. Сириченко, П. Е. Арнаутенко, Н. М. Буров, И. И. Котенко, Г. Я. Никитин, С. Белов, П. Уманец, Тарнавский, Кеда, Хворостян, Дикань, Борыскин, Двугрошев, Родионов, Александров, Курило, Ковальчук, Шеленин и многие другие соратники и друзья, руководители и участники чекистско-войсковых операций по поиску и ликвидации вооруженных националистических банд. Вместе с отдельными из вас мы мужали в курсантских погонах на казахстанской земле. В офицерских — в разные годы решали неотложные оперативные задачи на землях западных областей Украины.

В последующих коротких рассказах, в описаниях боевых событий и попутных эпизодов вы не найдете подлинных своих имен. Простите мне эту уловку. Время стерло в памяти место в них каждого из вас, индивидуальные штрихи ваших подвигов. Запечатлелись лишь основные, наиболее яркие моменты.

Спасибо вам за дружбу, за взаимовыручку и целеустремленность, благодаря которым все эти годы, день за днем, при решении оперативных задач совершенствовалась и проявляла себя в действии наука побеждать малыми силами, укреплялись нерушимые чекистские традиции, заложенные Ф. Э. Дзержинским. Теперь все это стало неотъемлемой частью наших характеров…

По обстановке

Эту последнюю фразу руководителя чертковской оперативной группы НКГБ память выплеснула так ярко, что младший лейтенант оглянулся, будто услышал ее вновь.

— Действуйте по обстановке… — переливалось и перекатывалось в глубине мозга. И настороженное сознание уже выхватывало еле уловимые признаки несчастья, какую-то пока не осознанную им, тревожную суматоху в селе, к которому он приближался. Еще взгляд, еще — и все встало, на свои места. Бесчинствует банда!

Вот и заслон у дороги на краю леса, из которого они только что выехали. Во дворах и на улице вооруженные люди. Их много… За ближним плетнем мелькнул ствол автомата. А вот показался и его владелец, волоча за собой чем-то набитый изрядной величины мешок… Увидел. Мешок к плетню. Автомат навскидку…

— Хто такий? — крикнул по-украински бандит.

— Тутешний я, — скороговоркой выпалил возница, — Василь Назаркив… А этого…

Но не договорил. Ствол автомата переместился в направлении младшего лейтенанта. Надо было и ему что-то ответить. Обдумывая и в то же время принимая решение, готовый дорого заплатить за свою жизнь, он сказал наконец:

— Я ж тебя не пытаю, кто ты? — потом добавил: — Из трудармии я. За Збручом мой батька…

Конопатый, в веснушках нос, обветренные губы. Купленное на восточной барахолке черного сукна полупальто с широким хлястиком. Шапка с козырьком на польский манер. Запыленные выворотные ботинки. Ничто не выдавало в нем военного человека. А его сипловатый голос располагал, успокаивал.