3

Зеленый базар с утра гудит, как пчелиный улей. Кто приходит сюда впервые, теряется от беспорядочного шума и гама над рядами, его одурманивает приторно-сладкий и в то же время терпкий аромат ранних фруктов.

Жапаров скользнул взглядом по привычным картинам базарной суеты, прошел по рядам и остановился возле любителей кумыса. Взял банку, приложился к ней, выпил залпом половину и поспешил в толпу. Повертелся между прилавками, выбрался на улицу Пастера, дошел до трамвайной остановки. Постоял немного и снова заспешил к базару, будто забыл там что-то. Сделал очередной круг и, сунув под мышку потрепанный черный портфель, который держал до этого в руках, неторопливо опустился на корточки рядом с человеком в полосатом халате. Тот сидел в тени, прислонившись спиной к стене высокого крытого ряда.

— Как дела, Самат? Рано ты пристроился в холодке. Не успела торговля разгореться, а ты уже устал?

Самат лениво поднял голову. По молодому еще лицу трудно было понять: то ли он проснулся, то ли собирается вздремнуть.

— А-а, Кожанияз, привет! — Самат встал, отряхнул полы халата и побрел в сторону. Он прошел метров десять, оглянулся и сделал еле заметный знак Жапарову.

Они вышли на окраину базара. В укромном местечке за туалетом Самат вытащил из-за пазухи коробку папирос «Казбек» и передал Жапарову. Видя, что тог нерешительно мнется, усмехнулся:

— Прячь скорей, все равно здесь не пересчитаешь. Да не бойся… без обмана. Не забудь — там и моя доля, за то, что сбыл товар. Я нашел тут одного человека. Очень богатый. На днях пристали одни, сплавь, мол, золотишко, так я отнес ему. Слова не сказал, взял все триста граммов и тут же отсчитал монеты.

— Он здешний? Где живет?

— Так не пойдет, Кожанияз. Не по правилам. Я назову его адрес, ты сам сговоришься с ним, а я останусь без своей доли?

— Что ты, Самат, я просто хотел узнать, верный ли он человек.

— Не твоя забота. Знай меня — и с тебя будет достаточно.

Жапаров достал из портфеля другую коробку «Казбека», боязливо оглянулся и шепнул на ухо Самату:

— Ладно, будь по-твоему. В этой коробке шестьдесят граммов. Деньги нужны сейчас. Буду ждать там, где ты сидел. Часа хватит?

— Ты что? Машины подо мной нет. Пока доберусь с одного конца города до другого, часа полтора пройдет. Жди через два часа.

— Далековато.

— Пешему не близко.

Самат сунул коробку за пазуху, провел по груди ладонью и зашагал к трамвайной остановке. Время от времени он осторожно озирался по сторонам. Почувствовав неладное, подошел к столбу, сделал вид, что читает объявления, и оглянулся в сторону базара. Увидел Жапарова, тот нагнулся над зажженной спичкой, прикуривая папиросу. Самат перешел на противоположную-сторону улицы, дошел до остановки и встал там. Отсюда весь базар был как на ладони. В густой толпе то тут, то там возникала макушка Жапарова. Похоже, он решил выследить, куда повезет коробку Самат.

Послышался звон, из-за поворота со скрежетом выполз трамвай. Не доезжая остановки, он затормозил, за ним замерли ехавшие следом машины. К задним дверям вагона хлынул людской поток, в нем трудно было заметить Самата, который кинулся к стоявшей «Победе», рванул дверцу и исчез в кабине. Трамвай загрохотал, тронулась с места вереница машин, обгоняя его.