Греков победнее, для которых отъезд был невозможен — земледельцев, скотоводов, рыбаков, — просвещали и образовывали местные священники, сами зачастую еле умевшие читать и писать. Константинопольскому патриарху Геннадию II Схоларию не оставалось ничего другого, как сотрудничать с новыми правителями. Султан приказал ему встать во главе всех православных христиан империи, а не только греков. В своем первом пастырском послании патриарх призвал паству спасаться «покорностью и послушанием церкви и ее защитнику». «Покорность и послушание» означали в данном случае денежное содержание; под «защитником» подразумевался султан Османской империи. Турки не ставили другие религии вне закона; они облагали их приверженцев поборами.
Теперь, чтобы править империей, туркам нужен был надежный бюрократический аппарат, а лучше греков никто не мог бы с ним управиться. В последующие века фанариоты — образованные греки, проживавшие в константинопольском районе Фанар, где находилась резиденция патриарха, — стали самыми ценными подданными султана.
В сельской местности священники еще как-то ухитрялись сохранять греческую идентичность, но денег им всегда не хватало, а сами они знали немногим больше, чем те крестьяне, которым они читали проповеди. Православная церковь не знала потрясений, отчуждений и гонений, которыми были отмечены времена Реформации, но именно поэтому и не чувствовала необходимости в переменах. Священники учили прихожан разве что следить за ходом службы, но этим все и ограничивалось.
И все-таки поначалу жизнь под властью Османской империи была лучше, чем потом говорили греки. Местность почти во всей материковой Греции горная, и находиться там никогда не было спокойно. Простые люди искали утешения в религии, суевериях да воспоминаниях о блеске и славе Константинополя, сохранившихся в песнях и сказаниях: так когда-то их предки лелеяли память о Трое. Пока они исправно платили «налог на христиан» (он, кстати, был существенно ниже, чем налоги, которые раньше устанавливали византийские императоры), их никто не трогал и не мешал совершать богослужения.
Для некоторых такое положение оказалось своеобразным жизненным трамплином. Каждые четыре года турки, образно говоря, забрасывали сеть в европейских владениях Османской империи, отбирали лучших мальчиков и юношей, обращали их в ислам и делали верными слугами султана.
Янычар со львом. Рисунок итальянского миниатюриста Якопо Лигоцци (1577–580).
С помощью девширме османская армия пополнялась супервоинами, янычарами, а гражданская служба — чиновниками, но предприимчивые греки могли продвинуться и в других областях. В XVII в. одалиска (обитательница гарема) по имени Кёсем — по слухам, дочь священника с острова Тинос — одно время была правительницей всей империи. Ничего удивительного, что родители, бывало, сами отдавали детей в рабство.
В больших городах греки крутились как могли. Обычно в них имелся турецкий правитель, судья и военный гарнизон. Простые греки, мусульмане и евреи жили бок о бок. Своими районами греки управляли по старой византийской системе, избирая глав, ответственных за то, чем пользовались все, например за образование, хотя в реальности их полномочия были очень ограничены.
Греческие острова сопротивлялись туркам дольше. Когда в 1453 г. пал Константинополь, почти все они были в руках или венецианцев, или генуэзцев. Только один Родос принадлежал рыцарям-госпитальерам (рыцарям Мальтийского ордена), и их пиратские замашки вместе с опасной близостью к землям султана стали причиной того, что в 1552 г. он сдался первым. В 1540 г. к Османской империи отошли Кикладские острова (кроме Тиноса, который венецианцы удержали за собой), а в 1570-м пал Кипр. Крит продержался до 1669 г., в итоге не выдержав 21-летней осады своей столицы, Ираклиона.
За полтора века между занятием Родоса и Крита турки сумели оценить значение торговли. Их традиционная культура была военной, и превыше всего они ценили завоевание. Корабли, например, строились, чтобы воевать, а не торговать. Однако, постепенно добавляя к своим владениям греческий архипелаг, султаны начинали думать по-другому. Указы из Истанбула[50] требовали не проявлять излишней строгости. На островах не существовало практики девширме, были ниже налоги. С принудительным трудом было покончено, земледельцы могли выкупать землю и передавать ее детям по наследству. Везде и всюду поощрялось развитие торговли.
Нигде это не было так заметно, как на острове Хиос. Он располагался всего в пяти километрах от турецкого берега и издавна славился своей мастикой (там ее называли «слезами святого Исидора») — смолой, которая сочится из мастикового дерева. Несколько веков островом владели генуэзцы, но его жители всегда вели оживленную торговлю с султанами (хиосскую мастику использовали для окуривания гаремов). Захватив остров, Османская империя позволила хиосцам продолжить свое дело, и остров буквально расцвел благодаря определенным дарованным султаном привилегиям. Потом островитяне пожалели об этом.
Разворот
Первое поражение Османская империя потерпела на море. В 1571 г., сразу же после падения Кипра, объединенный флот Священной лиги (Венеции, Испании и Папской области) разгромил флот султана в сражении при Лепанто, у северного побережья Пелопоннеса. Турки лишились ореола непобедимых и господства в Средиземноморье, но на земле сражались до 1683 г., когда их оттеснили от стен самой Вены. В 1684 г. двойной контратакой австрийцев с севера и венецианцев с юга последние вернули себе Пелопоннес. Потом венецианцы с боями пробились к Афинам, где 26 сентября 1687 г. из орудий обстреляли Парфенон (за век с небольшим до того, как лорд Элгин снял с него скульптуры и рельефы для коллекции, получившей название «Мраморы Элгина») и заняли город на целый год, после чего его отвоевали турки. Карловицкий мир, подписанный в 1699 г., лишил Османскую империю большинства ее европейских земель, но она не собиралась сдаваться. В 1715 г. ее армия отбила Пелопоннес, оставив венецианцам одни лишь Ионические острова.
На сцену выходит Российская империя
При Екатерине II решающую роль в судьбах турок и греков начала играть Россия. После русско-турецкой войны 1768–1774 гг. она получила обширные территории, выход к Черному морю и незамерзающие морские порты для своего военного флота. Султан был вынужден принять унизительные условия Кючук-Кайнарджийского мира, по которому российский монарх становился полноправным защитником православного населения Османской империи. Еще важнее было то, что греческие купцы могли теперь торговать под российским флагом. В теории это означало, что за ними встала вся мощь российского флота.
С 988 г., когда великий князь Владимир Святославич стал православным христианином, религиозные и культурные связи русских и греков становились все крепче. Теперь же отношения перешли и в область геополитики.
Второе открытие Греции
Первые искры греческого Просвещения засверкали на границах и на островах, разбогатевших на торговле при поддержке России. Какое-то время греческие купцы основывали общины вдоль торговых путей в Европу: в Вене, Будапеште, Белграде и других городах. Там работали школы, выходили газеты, а во второй половине XVIII в. образованные греки начали восхищаться молодыми европейскими государствами, национальное самосознание которых основывалось на общности культуры, языка и географии. Они начали вглядываться в свое прошлое, в дохристианские времена, когда греки тоже чувствовали себя единым целым.
Этому процессу очень помогала влиятельная прослойка фанариотов, выходцы из которой становились незаменимыми помощниками турок и пользовались значительным влиянием. Некоторые из них фактически управляли Дунайскими княжествами (на территории современных Румынии и Молдавии), а многие сделались просвещенными покровителями греческой культуры и проводниками западных идей. На сценах театров в городах Османской империи, например в Бухаресте, регулярно ставились античные греческие трагедии.