– Да. Она.

– Ты хотя бы имеешь представление, что ей нравится? С чего начать?

Я точно знал, что ей нравится, и это меня чертовски тревожило.

Мы отправились в модный торговый центр Вишеса и начали изучать витрины, что, как скажет вам любой мужчина, приравнивалось к бесполезной потере времени. Я никогда раньше не покупал подарки. Точнее, нет, покупал. Я не был хреновым парнем и постоянно дарил что-нибудь Эди. Но обычно я просто покупал ей новое снаряжение и доску для серфинга, когда приходило время отпраздновать очередное событие, которое считалось важным. В случае с Джесси дела обстояли иначе. Я не хотел дарить просто что-то, что ей нужно, мне хотелось преподнести то, что покажет ей: единственный, в ком она нуждается, – это она сама.

Боже, что я несу?

К тому времени, как я проводил маму обратно к ее машине, она выглядела так, будто нуждалась в двухнедельном отпуске на Карибских островах. Может быть, я отнесся к выбору чересчур серьезно, но раз уж я не мог рассказать Джесси о своих чувствах, используя тело, я решил, что с этой задачей справится подарок.

– Ты выбрал идеальный подарок. – Мама повернулась ко мне, прижала к моей груди ладонь и улыбнулась. Ее автомобиль был припаркован прямо позади нас, готовый в любой момент отвезти женщину обратно в бизнес-центр, где она принимала клиентов в качестве известного детского терапевта. – Я так горжусь тобой, мое солнышко.

– Так и есть. Вот только всего час назад ты думала, что я наркоман и сбежавший от ответственности отец. Держу пари, сейчас ты чувствуешь себя ужасно.

Она похлопала меня по груди и засмеялась.

– Значит ли это, что я скоро с ней познакомлюсь?

На секунду я задумался.

– Она не очень любит людей. Но я спрошу.

– Так же, как и ты. Может, поэтому вы и понравились друг другу.

– Может быть.

Или, может, потому, что я пообещал, что она мне понравится, только не понимал, насколько сильно, а теперь я слишком увяз в этих чувствах.

– Кстати, как продвигаются дела с отелем? И что насчет серф-парка? Ты будешь принимать участие в аукционе? – Мамуля достала из сумочки солнцезащитные очки, ее рука уже лежала на дверной ручке автомобиля. Я редко обсуждал с мамой бизнес. Во-первых, ее мало беспокоили детали. Она просто радовалась, что в двадцать пять лет у меня было что-то свое и это не было венерическим заболеванием или реальным сроком в тюрьме. Во-вторых, я опасался того дня, когда мама спросит, как именно я заработал на все свои бизнес-идеи, потому что ответ ее точно не впечатлит. Я засунул руку в карман и нащупал сигарету, которую собирался закурить сразу, как только машина мамули свернет за угол. Я точно ее заслужил, особенно после того, как обежал магазины в поисках подарка для цыпочки, с которой даже не спал.

Но зато кончил стоя вплотную, придурок. И на ее живот.

– Все хорошо. Я восстанавливаю отель и планирую выдвинуть свое предложение на землю, когда начнется аукцион. Почему ты спрашиваешь?

– И кто теперь из нас двоих подозрительный? – Ее улыбка буквально погладила мою щеку. Клянусь, я это почувствовал. – Просто хотела узнать, как у тебя дела.

– Ты сегодня увидишься с Луной Рексрот? – Луна – падчерица Эди. И девушка ее просто обожала. Луна посещала сеансы моей мамы дважды в неделю, так как она была ребенком. Девочка решила, что разговоры не для нее, и, насколько я понимаю, она могла общаться только с Эди, Трентом и моей мамой. И все равно это была лишь небольшая горстка слов, так что полагаю, что в школе из нее сделали изгоя. Бедное дитя.