Но правда такова, что да, зомби действительно огромное количество, но они ходят ордами, поэтому они отнюдь не повсюду. Есть места, которые абсолютно свободны от мертвецов, но не всегда. Орды ходят везде, но без какой-либо видимой системы. А индивидуалисты шарят по городу вообще случайно, просто реагируют на звуки, движение и так далее.

И их здесь нет.

– Не нравится всё это мне, – произнёс я, надевая маску. – Уж больно тихо тут, пустынно…

Маска, будто бы в благодарность, насытила мои мышцы невероятной силой. Появилось ощущение, что я могу порвать зомби на два куска голыми руками. Возможно, так оно и есть.

– Может, тут просто не рыбное место? – предположила Ани.

Я посмотрел на неё осуждающим взглядом. Она сделала виноватое лицо и отвела взор.

– К оружию, – произнёс я и извлёк копис.

По пути я подхватил меловую доску у ближайшего кафе. А, нет, это винный бар.

Вытаскиваю из подсумка красный маркер и пишу:

«Радиоактивная зона. Смертельно опасно. Настолько, что зомби гибнут. Не входи, коли жизнь дорога».

– Что ты тут накарябал? – недоуменно спросила бабушка.

– О радиации сии слова, о смертной опасности, о губительности для некросов, – ответил я.

– Это точно не на русском, – покачала головой Ани. – Давай я.

Недовольно поджав губы, я передал ей доску и маркер.

Ани перевернула доску и написала слова о радиоактивной опасности, а также навела читателя на мысль, что зомби там лежат не просто так, после чего передала доску мне.

Я сличил две стороны и только тогда увидел разницу. Текст, написанный мною, был не на русском. А сразу и не заметно.

Архаичные буквы занимали куда больше места на доске, потому что Ани потребовалось лишь четыре строки, а я занял целых шесть.

Возможно, я первый в истории человек, который написал какое-либо осмысленное сообщение на этом языке маркером на меловой доске.

Смотрю на Троицкий мост, точнее, на ту его часть, где мы вчера накуролесили. Мертвецы упорно прут туда, ими заполнен мост на всём протяжении, но мы их не волнуем, потому что впереди отличненькая горка из трупов. Зомби упорно лезут на горку, грызут всё, что можно грызть, но затем умирают от радиации.

– Пара десятков таких ловушек, Агата Петровна, – произнесла Ани. – И можно очистить город за неделю-две.