Так что разговор с Николаем Степановичем в данной ситуацией явно не был потерей времени. Тем более, из нас троих он был самым осведомленным о взаимоотношениях Знати и мог подсказать что-то такое, чего мы просто не могли знать.

Сегодня генерал был не в форме, а в строгом костюме иссиня-черного цвета, причем несмотря на достаточно теплую погоду, начальник Управления сидел в пиджаке и даже не расслабив узел галстука. Я обратил внимание, что лицо у генерала было тоже очень уставшим. Похоже, в то время пока я прогуливался под ручку с Леной, мои руководители продолжали усердно работать.

Почему-то от осознания этого факта мне стало ужасно стыдно. Сижу тут такой важный, строю планы на головокружительную карьеру, а сам вчера ускакал на свидание при первой же возможности.

Веденеев тем временем пересказывал генералу услышанное от меня, а я отвлекся на разглядывание кабинета.

— Я всё правильно рассказал? — посмотрел на меня с недовольным видом начальник отдела. — Или ты опять в облаках плавал и ворон считал?

— Никак нет, не считал, — попытался я встать, но был остановлен жестом начальника Управления. — В целом, всё правильно. Вот только…

— Что только? — лицо Веденеева стало еще более недовольным. — Я что-то пропустил?

— Вы сказали, что Сечкина применила ментальный Дар, чтобы взять меня под свой контроль, — немного запинаясь, ответил я начальнику отдела. — А затем ушла, поняв, что у неё это не получилось. Но разве это возможно? Мне казалось, что у одарённых может быть только одна сверхспособность. Да и уходила она как-то слишком стремительно. Такое ощущение, что мама Романа сама чего-то испугалась и торопилась скрыться от какой-то опасности…

Веденеев смотрел на меня с таким выражением лица, как будто повстречался с умалишенным, которого вроде бы и слушать лишь пустая трата времени, но и пнуть жалко. Человек, всё-таки…

Я понял, что не нахожу слов, чтобы объяснить свою мысль более убедительно, и от этого начал сбиваться и говорить еще быстрее.

— Понимаете, когда мы с Сергеевым общались, у него стекло на двери вниз само поползло! Понимаете? Само! Значит на него воздействовали каким-то Даром. А что это может быть, кроме управления воздухом? Я так и подумал, что мама Сечкина его своей способностью открыла. Да и Сергеев, в принципе, не особо удивился произошедшему, когда именно её увидел возле автомобиля. А раз так, значит у Альбины Борисовны не может быть ментального Дара. Кто же тогда пытался взять меня под свой контроль?

— Не части, Калмыков, — остановил меня генерал. — Всё, что ты рассказываешь, действительно звучит достаточно логично. Но ты точно уверен, что это именно ментальное воздействие? Может быть, я не обвиняю, а просто уточняю, ты переборщил с алкогольными напитками? Или сам принимал какие-нибудь препараты?

Веденеев смотрел на меня таким взглядом, как будто хотел сказать: «Ну что, Калмыков, вот ты и попался!». Даже несмотря на предупреждение генерала, всё равно стало немножечко обидно.

— В моем роду наркоманов и алкоголиков не было, — пробурчал я, упираясь взглядом в столешницу перед собой. — Возле моего дома был кто-то еще из Знати, и это не Сергеев с Альбиной Борисовной.

— Тебя никто ни в чем не обвиняет, — примирительно сказал Веденеев. — Может быть, все гораздо проще? Например, ментальные способности есть у кого-то из охранников Сергеева, и он таким образом хотел подслушать, о чем именно вы секретничаете с матерью Сечкина?

— Вряд ли, — прокомментировал Гуреев. — Ментальный дар слишком редкий, чтобы его обладатель шел в охранники, тем более к Сергееву. Версия, что это кто-то из помощников Альбины Борисовны видится мне более состоятельной, хотя опять-таки… Дар слишком редкий, чтобы его обладатель шёл к кому-то в охранники или даже помощники.

— Ну а кто тогда? — посмотрел на генерала начальник отдела.

— Не знаю, — задумчиво ответил он, что-то рисуя карандашом в раскрытом перед собой блокноте. — Перебираю всех менталистов, про кого я только слышал, и понимаю, что, в принципе, это может быть любой из них.

— Вот! — вскинулся я, почувствовав в словах Гуреева поддержку. — Мне кажется, что это кто-то еще. Может быть, это они подставили Сечкина, а потом организовали слив информации на радио. Это кто-то из общества «Равенство».

— Так, про общество еще ничего неизвестно, — поморщился генерал. — Поэтому пока мы не докажем обратное, будем исходить из версии, что никакой тайной организации не существует. У нас нет информации, что кто-то из Знати недоволен своим положением, а без их помощи создать подобную организацию просто невозможно.