– Эвона дьявол-то разошелся, – пробормотал один мужичок.

– Смотри, у него кровь под ногтями, – добавил второй. – Видать, крепко с Белкой сцепились.

Пахотнюк почувствовал себя несчастным и опустошённым. Он отошёл в сторонку, прислонился к дереву и тяжело дышал.

– Что скажешь, Рябинкин? – спросил он.

– Да знамо что, – откликнулся Пафнутий Ленсталевич. – Неисповедимы пути Господни.

– Тьфу! – в сердцах выкрикнул Пахотнюк. – Делать-то что будем?

– Ну, это как водится…

– А что водится?

– А это уж подумать надо.

Пахотнюк вздохнул и повернулся к мужикам.

– Эй, вы, – сказал он. – А не хотите ли облавой на Белку пойти? Всё лучше, чем ныть да жаловаться.

– Боязно, – сказал один.

– Если уж она схимника того, так мы ж и совсем, – добавил другой.

– АААА! – завопил третий и ткнул пальцем куда-то вверх, за спину Пахотнюка.

Егор Тимофеевич даже поворотиться как следует не успел, как почувствовал, что чьи-то быстрые, острые зубы вгрызаются ему в правую ягодицу. В глазах его поплыло.

– А ну пошла! – завопил Рябинкин, пробегая мимо Главы с палкой.

Мужики перепугано глядели не то на Пахотнюка, не то за него и орали:

– За сиськи её хватай! За жабры! – однако сами с места не двигались.

Пахотнюк упал на землю и увидел, как между деревьев скрывается огромный серый зверь с пушистым хвостом.

– Сейчас я, Егор Тимофеич, сейчас, – послышался голос Рябинкина рядом, и Пахотнюк снова почувствовал на своей заднице зубы, на этот раз Пафнутия Ленсталевича.