Рекхем запер Энн в каюте. Она тотчас бросилась к двери и с проклятиями отчаянно заколотила по ней кулаками. Равнодушный к ее оскорблениям, Джон толкнул Мери к трапу и заставил подняться на палубу.

Там они попытались ею овладеть, но у них ничего не вышло: слишком пьяны были все трое для того, чтобы сделать свое дело.

— Не смей больше приближаться к моей жене, — проворчал Рекхем, окончательно выбившись из сил, — не то в следующий раз отдам тебя на растерзание матросам, все до одного побалуются.

— Боишься ее потерять? — усмехнулась Мери.

— Если я ее не получу, так никто не получит. Никто, и уж точно не ты, с твоим невинным видом.

Мери натянула и застегнула штаны, после чего спустилась по трапу. Дверь каюты Энн сторожил Браун.

Назавтра, когда она вышла на палубу, чтобы заступить на вахту, и собралась лезть на мачту, ей в глаза бросился баркас, пристроившийся с правого борта.

— Это еще что такое? — спросила она у Эрла, который был занят тем, что при помощи топенантов поворачивал реи.

— Рыбаки. Их снесло течением, просят, чтобы их взяли на борт и доставили в бухту Драй-Харбор. В обмен на эту услугу предлагают черепах, которых успели наловить.

— Рыбаков снесло течением? — недоверчиво переспросила Мери. — Странно как-то, тебе не кажется?

Эрл пожал плечами и присел на марсе рядом с ней. Паруса как раз в эту минуту надулись, поймав ветер с траверза, и шлюп тотчас заскользил по морю, покрытому легкими барашками.

— Такое иногда случается.

— Сколько их?

— Шестеро. Они спустились в трюм, там несколько наших никак не протрезвеют.

— А Рекхем что говорит?

— Храпит как свинья в объятиях своей красавицы. Рыбаков Корнер подобрал.

Мери покачала головой. Она не могла бы объяснить, почему, но на нее нахлынуло неприятное ощущение опасности, и ей это совсем не нравилось. Она достояла свою вахту, не переставая быть настороже. К тому времени как она спустилась, Рекхем снова оказался у руля, и вид у него был до того высокомерный, что ей захотелось его убить.

Она встала перед ним.

— Что, уже соскучилась, Рид?

— Меня такой малостью не возбудишь, Рекхем, — презрительно отозвалась Мери.