– Барышня, ума вы лишились лезть в дела мужские, – качая головой, высказал свое мнение Севастьян, подтверждая ее опасения.

Их коляска уже отъехала от общей кавалькады, устремившейся по склону Машука. Так что никто посторонний этих слов не услышал. Если не считать таковым Темлякова. Но старый дворовый, похоже, считал его лицом достаточно близкого круга.

– Уж ты бы помолчал, Севастьян, коли ничего не понимаешь. Михаил Юрьевич – это талант, поэт, мастер слова… – с явно различимыми обидой и восторгом заговорила девушка.

– А еще хам и заносчивый тип, – перебил ее брат. – Сергей Григорьевич, если вам понадобится секундант, то я к вашим услугам.

– Бросьте, Виктор, какой секундант.

– Но после произошедшей перепалки он непременно вызовет вас на дуэль.

– Конечно, вызовет. Но вам ли, юноше семнадцати лет, быть секундантом на дуэли? Поверьте, я не хочу вас обижать, как не хочу и неприятностей для вас.

– Но…

– Надеюсь, вы не забыли, что я несу за вас ответственность перед вашими родителями? Ну и как это будет выглядеть, если, вместо того чтобы присмотреть за их чадом, лицо, которому они доверились, увлекло юношу в неприятности?

– Истинно говорите, ваша милость. У деток ведь только ветер в голове, стишки да книжки, – поддержал Севастьян Темлякова.

В свою очередь, «детки» поспешили одарить верного слугу негодующими взглядами. Но, как видно, тот имел достаточный вес и авторитет, чтобы дальше этого дело не пошло. Шейранов откровенно забавлялся происходящим. Что там говорили в его детстве о крепостных? Бесправные, забитые, угнетаемые? Нет, разумеется, все это присутствует, и господа бывают разные. Но все-таки жизнь – такая штука, что без исключений в ней никогда не обходится.

Как Сергей и ожидал, секундант Лермонтова объявился у него только к вечеру следующего дня. Михаил Юрьевич всем своим видом давал понять окружающим, что предстоящий поединок, а в этом никто не сомневался, его ничуть не волнует. Поэтому он со всей компанией отправился на Машук встречать рассвет и вернулся только ближе к обеденному времени. Потом, пока суд да дело, время и прошло.

В роли секунданта поэта выступал… Мартынов! Йожики курносые! Вот что значит вмешаться в ход истории. Все очень даже легко может встать с ног на голову. Впрочем, порывшись немного в памяти и припомнив то, что рассказывала экскурсовод в «Домике Лермонтова» (пятигорском музее, посвященном поэту), он вспомнил, что эти двое были дружны. Этого не могли отрицать даже работницы музея, говорившие о поэте с придыханием, а о его убийце – шипя от ненависти, как змеи.

Для поединка Темляков выбрал шашки. Обосновывая свое решение тем, что, насколько ему известно, Лермонтов является отличным фехтовальщиком. О дальнейших условиях и времени, как было принято, договаривались секунданты.

Все верно, нашелся и тот, кто добровольно изъявил желание быть секундантом Сергея. Это был гвардейский поручик Волынский Аркадий Семенович, с которым у Темлякова случился конфликт. Тот буквально вверг его в ступор, когда уже утром заявился с заверениями, что весь к услугам Сергея Григорьевича, случись у него надобность в секундантах. Вот такие пироги с котятами…

– А можно полюбопытствовать, отчего вы решили стать моим секундантом? – поинтересовался Темляков.

– Признаться, очень хочу оказаться в первых рядах, когда вы будете шинковать этого острослова.

– То есть вы не сомневаетесь в том, что победителем окажусь именно я?

– Но ведь я прекратил ухаживать за Ариной Ивановной, – пожав плечами, озвучил очевидное поручик.

Надо сказать, он этим сильно удивил Сергея. А в процессе общения оказался нормальным и вполне адекватным молодым человеком. Ну да, гвардеец, и что с того? Кто не стоит за честь мундира? И потом соперничество между полками, гвардией и линейными частями – нормальное явление. То, что он приударил за девушкой и не думая на ней жениться… Давайте будем справедливы, насиловать ее он не собирался.