С в и д. Да, могла различить.

П р о к. Следовательно, вы могли различить из вашей комнаты, когда там говорит Чеберякова или ее дети?

С в и д. Да, если скажут «мм» – я слышу, если Чеберяк скажет «мм» – я тоже слышу. (Смех в публике.)

П р е д с. Прошу не смеяться.

З а м ы с л. В котором часу это было?

С в и д. Точно не могу сказать. До раннего обеда было еще далеко – приблизительно между 10‒11 ч.

З а м ы с л. Расскажите нам подробнее, что было дальше. Были шаги с криком и писком? Мне хотелось бы знать подробнее.

С в и д. Я не могу подробнее описать, потому что у меня такое занятие, что я постоянно захожу в лавку, ухожу, потом опять иду в комнату. Слышала, что была возня, несли что-то. Я ушла в лавку, затем опять пришла в комнату. Слышу, что несут какую-то неудобную ношу. Слышу писк, взвизгивание Чеберяковой. Затем идут шаги в другую комнату, как будто бы уцепились за что-то. Как будто бы несли что-то и положили на пол. Если положить на пол твердое, то будет слышно. Будто бы несли что-то на расстоянии. Я сейчас же поняла, что это и несли то, что кричало. <…>

Гр у з. Когда вы ему [мужу] еще раз говорили об этом, не сказал ли он вам, чтобы вы пошли к начальству, что нельзя скрывать таких вещей?

С в и д. Он мне сказал, что долг всякого честного человека – это рассказать, хотя за это и можно пострадать.

Гр у з. А он настаивал, чтобы вы пошли к начальству и рассказали?

С в и д. Да, обязательно. <…>

З а р у д н. Вы сказали, что муж ваш повлиял на вас, чтобы вы рассказали начальству, что это долг всякого честного человека, хотя за это пришлось бы и пострадать. Что вы понимали под этим словом? Как можно было пострадать за то, что вы расскажете правду?

С в и д. Чеберячка мне грозила глаза выжечь, потому что я имела неосторожность спросить у нее после того, как слышала шум: «Что случилось?» [Oтчет 2: 27–28]