А мы приняли на вооружение автоматические гранатомёты Таубина, калибром 40,6 мм с боеприпасом на основе выпускающейся винтовочной гранаты системы М. Г. Дьяконова. Изменили только питание с магазинного на ленточное. Сергей Королёв тоже порадовал ручным противотанковым гранатомётом. Тут я лишь подсказал идею. Вначале это была труба-ствол длиной 2 метра на треноге, через которую запускали авиационную ракету, которыми снаряжаются блоки НУРСов. Конструкция была крайне неповоротливой, тяжёлой и неудобной в использовании. Через некоторое время Королёв вновь пригласил на испытания, на которых я, к своему глубочайшему удовольствию, увидел почти точную копию РПГ-7. Было представлено два вида боеприпасов. Это кумулятивный противотанковый и осколочно-фугасный. На базе первого варианта был вскоре создан и принят на вооружение тяжёлый станковый гранатомёт СПГ-9. Немецкие панцеры ждёт большой и неприятный сюрприз.
10 февраля японские войска оккупируют остров Хайнань, который обещан китайской стороной Советскому Союзу взамен военной помощи. СССР выразил решительный протест на эти действия японской стороны. Протест остался без ответа.
В конце марта Германия аннексирует Мемель (современный литовский г. Клайпеда) и принуждает Литву подписать двусторонний договор. В эти же дни в Испании пал Мадрид. Республиканцы повсеместно прекратили сопротивление. Гражданская война в Испании закончилась победой националистов. В тот же день Германия разорвала Пакт о ненападении с Польшей.
18 марта 1939 Советский Союз выступил за немедленный созыв конференции представителей СССР, Великобритании, Франции, Польши, Румынии и Турции для обсуждения мер по предотвращению агрессивных действий Германии. Отклонив это предложение как «преждевременное», английское правительство 14 апреля предложило СССР дать односторонние гарантии соседним с СССР государствам Восточной Европы. Принятие такого предложения давало Великобритании возможность в случае вовлечения Советского Союза в военные действия остаться в стороне от войны.
В середине апреля правительство СССР предложило Франции и Великобритании заключить тройственный союз. Всё это широко освещалось как в советской, так и во французской и английской печати.
17 мая Эстония, Латвия и Дания ответили согласием на заключение с Германией Пакта о ненападении.
Глава 20
На границе Монголии и Китая по реке Халхин-Гол начались вооружённые провокации со стороны японских войск. Заранее сосредоточенная в том районе, по договорённости с Монгольским правительством в рамках Договора о взаимопомощи, Советская группа войск была приведена в полную боевую готовность. Участились случаи нарушения государственной границы Монгольской народной республики самолётами японских ВВС. Из Москвы был отдан приказ сбивать всех нарушителей. За несколько последующих дней японцы потеряли более 20ти самолётов. В ответ на сосредоточение японских войск у границы МНР мы потребовали от японской стороны отвести войска на 50 километров от линии границы. Требование было проигнорировано. Тогда мы перебросили в Хабаровск нашу "драконью эскадрилью" (лётчики наотрез отказались закрашивать изображения Красного Дракона на фюзеляжах), бомбившую штаб Квантунской армии.
Полёты японской авиации временно прекратились. Вместо отвода войск противник начал оборудование артиллерийских позиций и наращивание сил. Генштаб принял решение о переброске в район Халхин-гола дополнительных танковых и мотострелковых дивизий. Из новейшей техники отправили ПТ-76, БМПТ-28, БМП-2, БРДМ-2, ЗСУ-23-4 и БТР-152. Танки и САУ решили не отправлять, так как признали их использование с таким противником не целесообразным. Да и слишком мало их было выпущено, считанные единицы. Так же перебросили в монгольскую степь несколько эскадрилий ударных вертолётов Ми-28 на боевые испытания. Всю эту оперативную группу войск возглавил генерал-майор Г.К. Жуков. Меня отправили туда в качестве представителя недавно образованной Ставки Верховного Главнокомандования с правом решающего голоса. 26 июня японская авиация попыталась нанести массированный бомбо-штурмовой удар по нашим аэродромам. Взлёт японских самолётов засекли с дирижабля ДРЛО. На перехват поднялись наши истребители Як-1, И-17 и По-3. В воздухе завязалась форменная бойня. Из взлетевших японских самолётов вернулись единицы. Последовавшие удары по японским аэродромам поставили точку в существовании авиации противника в районе Халхин-гола.
В первых числах июля японцы перешли в наступление в районе горы Баин-Цаган. Они бросили в атаку более 130 своих танков и большое количество пехоты. То, что произошло потом, впоследствии назвали "Баин-Цаганским побоищем". Мы дали противнику возможность переправить через реку Халхин-гол всю технику и пехоту и углубиться на территорию Монголии. Затем был нанесён бомбовый удар пикирующими бомбардировщиками Ту-2 по единственной понтонной переправе и по позициям артиллерии. А потом началось избиение младенцев. Японские танки уничтожались гранатомётами РПГ-7, пехоту буквально выкашивали таубинскими АГТ-38[51] и автоматным и пулемётным огнём. Завершил разгром японских войск удар штурмовых вертолётов. Мной был отдан приказ пленных не брать. Жуков попытался было возмутиться этим моим приказом и обжаловать его в Ставке, но в ответ получил распоряжение не вмешиваться в мои действия. Руководитель Монголии маршал Чойболсан напротив, мой приказ полностью одобрил. В итоге японцы потеряли в этом сражении все свои танки, 400 самолётов и свыше 25 тысяч пехоты. На следующий день после сражения с аэродрома Хабаровска в воздух поднялись пять стратегических бомбардировщиков. Их целью был Токио. Только вместо бомбовой нагрузки они несли в бомбоотсеках картонные контейнеры, заполненные мелкими листками бумаги, на которых с одной стороны было изображение Красного Дракона в Золотой Звезде, а на другой иероглифами было продублировано моё послание императору Хирохито: " Всегда лучше жить с соседом в мире, чем бросаться друг в друга камнями. В таком случае есть опасность того, что сосед может разозлиться и сжечь твой дом". Самолёты шли на предельной высоте. Контейнеры были сброшены точно над городом и раскрылись при помощи пиропатронов на высоте 500 метров. Небо над японской столицей украсилось медленно падающими красивыми бумажными снежинками. Намёк был понят и японские войска отошли от линии границы на 50 километров. Причём они сделали это как на границе Монголии, так и на границе с СССР.
15 июля японский крейсер в Тихом океане в упор расстрелял сухогруз, шедший под советским флагом из Аргентины во Владивосток с грузом мясных консервов. Это работала одна из наших договорённостей с главой Де Бирс Оппенгеймером, по которой в Аргентине было построено несколько крупных консервных заводов, продукция которых полностью поставлялась в Советский Союз. Перед тем как пойти на дно, с сухогруза успели отправить радиограмму о случившемся. С тонущего судна не спасся никто.
Советское правительство с трибуны Лиги Наций обратилось к мировому сообществу с требованием осудить пиратское нападение на мирное судно. Ответом была тишина. Тогда СССР потребовал от Японии компенсации нанесённого ущерба в размере одного авианосца. Нами был выбран только что введённый в эксплуатацию средний авианосец "Хирю". Срок ответа на данное требование мы установили в 24 часа. Спустя сутки ответа не последовало. С Хабаровской авиабазы взлетели 15 стратегических бомбардировщиков, которые несли на борту четыре 10 тонные ОДАБ и ещё 120 тонн бомбовой нагрузки, включая зажигательные бомбы. Их целью были верфи в Куре, префектуры Хиросима, на которых готовился к спуску на воду легендарный в другом мире линкор "Ямато". Увы, но здесь стать легендой ему было не суждено. С высоты 12 километров его превратили в груду металлолома, а заодно разнесли в щепки верфи ВМС Японии. В тот же день японской стороне было выдвинуто новое требование о компенсации. Теперь нам нужен был вышеупомянутый авианосец и плюс к нему один новейший тяжёлый крейсер "Тикума". Срок на ответ так же дали 24 часа. Ответа, ожидаемо, не последовало. Была замечена концентрация японского флота в Японском море. Вновь в воздух поднялась "драконья эскадрилья" со своими крылатыми собратьями. На этот раз конечной целью маршрута был город Нагасаки и находящиеся там верфи Mitsubishi Heavy Industries, в эллинге которых шли работы по строительству второго супер-линкора "Мусаси". При приближении к Японии один из самолётов отделился от основной группы и взял курс на Токио. Его целью был императорский дворец, а в бомбоотсеке находилась 10 тонная чугунная болванка с искусно отлитым на её поверхности иероглифом "смерть". Результатом бомбардировки стало уничтожение недостроенного линкора и спустившаяся на парашютах точно в дворцовый сад чугунная "бомба". На этот раз не обошлось без потерь. Зенитным огнём был повреждён один из бомбардировщиков, снизившийся для фотографирования результатов бомбового удара до 9 тысяч метров, который с трудом смог дотянуть до базы. Из экипажа погиб стрелок кормовой артустановки. Из Москвы срочно запросили запчасти для ремонта и дополнительные спецбоеприпасы.
Наши требования возросли. К авианосцу и тяжёлому крейсеру прибавились два крейсера типа "Конго". Японская эскадра в составе двух авианосцев, трёх линкоров и восьми крейсеров подошла к Владивостоку. Наш Тихоокеанский флот, будучи слабее, ничего противопоставить японской эскадре не мог. Стоило японцам войти в радиус поражения, как по ним отработали экспериментальные противокорабельные ракетные комплексы "Бастион", разработанные в КБ Королёва, совместно с В.П. Глушко. После старта управление ракетами велось по радиолучу с зависшего на максимальной высоте дирижабля "Витязь". Из сорока стартовавших ракет на цель вышли 23. Четыре ракеты взорвались на стартовых позициях. При этом погибло 9 человек. 5 ракет упали в море по различным причинам, 8 были сбиты зенитной артиллерией кораблей. Остальные 23 попали в свои цели. Один авианосец затонул, получив две ракеты в борт и одну в лётную палубу, второй, имея большие повреждения лётной палубы и многочисленные пожары, развернулся курсом на ближайший японский порт. Из трёх линкоров относительно целым остался лишь один. Ему "повезло", что попавшая в него ракета ударила в борт под большим углом и взорвалась над палубой, снеся с неё всех находившихся там. Всё же четверть тонны начинки ракеты, плюс остатки топлива это серьёзный аргумент. Два других линкора ушли на дно. Из крейсеров не уцелел ни один.
Через сутки от японской стороны пришёл ответ с согласием выполнить все наши требования. Вскоре в заливе Петра Великого состоялась передача затребованных нами кораблей. Если бы японцы заартачились и попытались повторить свой рейд на Владивосток, от остановить их нам было бы просто нечем. Мы расстреляли все имеющиеся у нас ракеты. Могу с гордостью сказать, что командовал сводным дивизионом экспериментальных ракетных противокорабельных комплексов "Бастион" мой тесть, капитан первого ранга Стрельников, получивший за эту операцию звезду Героя Советского Союза и звание контр-адмирала. А я, поставив свою подпись, как представитель Верховного командования СССР, под актом передачи кораблей, отправился одним из транспортных бортов, из Владивостока в Москву. Соскучился по жене и сестре. Надеюсь, что и они по мне скучали, хотя жизнь у них, что называется, била ключом.
Всё дело в том, что с некоторых пор, в нашем доме была, что называется, постоянная тусовка. Как минимум раз в неделю к нам съезжались те, кого можно назвать культурной и научной элитой страны. А началось всё с безобидного домашнего концерта, который мы устроили. Как раз к нам в гости приехали киноактриса Любовь Орлова со своим мужем кинорежиссёром Григорием Александровым и композитором Исааком Дунаевским. Заодно они по пути прихватили с собой Михаила Булгакова. Совпало так, что в то же время приехал уже известный учёный-физик Пётр Капица (приехал поговорить в приватной обстановке о запрете на публикацию научных работ, в частности о сверхтекучести жидкого гелия, в зарубежных изданиях) и, что стало полной неожиданностью, Альберт Эйнштейн, которого интересовали вопросы по переданным ему ранее записям. Получилась интересная извечная дискуссия между физиками и лириками. Настя выступала в обеих ипостасях, будучи уже довольно известной исполнительницей, а заодно и студентом-физиком. Мы с Ольгой были, своего рода, рефери. Вечер прошёл великолепно. Много шутили, говорили о перспективах развития науки в целом, о задачах культуры и искусства в стремительно изменяющемся мире, пели песни, читали стихи, обсуждали произведения. Я в очередной раз схулиганил и прочёл филатовский "Сказ про Федота-стрельца". А кульминацией вечера стал визит Сталина "по-соседски". С тех пор так и повелось, что у нас такие посиделки проводились периодически. А где ещё можно было вот так запросто неформально пообщаться с самим Сталиным? Дошло до того, что не быть приглашённым на эти, как их стали называть, "чайные вечера", или получить отказ на просьбу о визите, означало впасть в немилость у богемы и властей и стать, по сути, изгоем. Пришлось даже пристраивать павильон, ставший зимним садом, где и проводились эти мероприятия. Большой фурор произвело появление у меня повара-китайца и молодой китаянки-домработницы.
Как-то в один из своих наездов в Новоафонский монастырь, где разместились приехавшие из Китая Шаолиньские монахи и мастера боевых искусств, обратил внимание на стоящих за его воротами молодых мужчину и женщину. Оба были китайцами, стояли друг напротив друга и о чём-то говорили так, как это делают любящие друг друга люди. Ауры у обоих были чисты и просто сияли от любви. Чуть позже поинтересовался о том, кто они такие у Шэн-ли, ставшем старшим в этой своеобразной китайской общине. Оказалось, что это бежавший от японцев из Пекина повар одного из ресторанов и его молодая жена. Так как монастырь у православных был мужской, да и буддийские монахи не приветствовали женщин в своих обителях, то пришлось супружеской паре жить порознь. Он работал на местной монастырской кухне, а она жила неподалёку у старой осетинки, благо что худо-бедно, но русский язык знали все приехавшие из Китая. Тогда-то я и предложил им работать у меня, жить в моём доме и помогать по хозяйству. Оба с радостью согласились, а на вопрос, что они хотят взамен совершенно неожиданно получил ответ от Ян, жены повара.
— Для нас великая честь служить Дракону. Мы хотели бы заслужить такой же знак, как у уважаемого Шэн-ли, — и она ткнула пальцем точно в видимый лишь в ментальном зрении знак Дракона на груди у Шэн-ли.
Сказать, что я был удивлён, это ничего не сказать. Одарённая женщина, да ещё в таком молодом возрасте. Обычно, как я понял, дар видеть ментальным зрением пробуждается у считанных единиц, после многих лет тренировок и медитаций.
— Ты видишь этот знак?
— Да, Великий Дракон. Мне доступно тайное зрение. Когда-то в детстве рядом со мной ударила молния и я получила такой дар.