Оружейник не возражал. Тем временем на поле трактором вытащили два танка Т-26 и паровозный котёл. Чуть в стороне лежала внушительная груда металлолома, в котором при должной фантазии можно было угадать отдельные части танков.
— Стрельбы проводили? — кивнул я головой в сторону груды металла.
— Да, постреляли немного. Начальник полигона ругается. Говорит что больше нам мишеней не даст.
— И как результат?
— "Вулкан" бронебойными пулями делает из танка решето, а "Терминатор" разбирает на ошмётки, — Слостин протянул нам беруши, — Возьмите, товарищи. С непривычки эффект от стрельбы нашими пулемётами просто убойный.
Я отказался. Будённый тоже отмахнулся.
— Что я, из пулемёта не стрелял? У меня в Первой конной знаешь как с тачанок поливали? Грохот стоял что та гроза.
Слостин пожал плечами и предложил нам пройти к смотровой площадке, где на столе лежала пара биноклей.
Когда "заговорил" 7,62мм "Вулкан" Будённый вздрогнул. Ничего похожего на стрёкот пулемёта не было. Была струя огня в сторону стоящего на мишенном поле танка и непрерывный гул, похожий на многократно усиленный звук электросварки. Очередь длилась несколько секунд, за которые рядом с пулемётом возникла большая куча стрелянных гильз. За это время обстрелянный танк как-то перекосился. В бинокль было видно, что целых поверхностей с ближнего к нам борта не осталось. В раздавшейся оглушительной тишине раздался восторженный возглас Будённого.
— Ух, ё…! Вот это ни х… себе! Это же как это?! Это ж "вжик" и танка больше нет!
— Это ещё что, товарищ Будённый, — Слостин был явно доволен произведённым эффектом, — Сейчас из "Терминатора" ударим, вот там да, танка просто не станет.
На позиции крупнокалиберного 14,5 мм пулемёта старший расчёта поднял руку, показывая готовность к открытию огня. Послышалась команда и раздался такой гул, что Семён Михайлович аж присел и ошарашенным взглядом посмотрел в сторону поля. Там от танка во все стороны летели ошмётки брони. Расчёт перевёл огонь на паровозный котёл и через с пару секунд сквозь него был виден простирающийся далее пейзаж. Звук от выстрелов был, конечно, просто обескураживающий. Его и сравнить то не с чем. Если бы была написана симфония смерти, то звук очереди из нашего крупняка был бы её увертюрой.
— Ну, Витька, я тебе это припомню! — Будённый с трудом распрямился. — Я ж чуть портки не попачкал. Опозорил бы маршала перед всеми.
Было видно, как в его ошалелых глазах плещется восторг вперемешку с долей ужаса.
— На отказ стреляли? — спросил я у Слостина.
— Стреляли. Часто возникают задержки с вращением блока стволов. Но уже есть варианты доработки и, уверен, в следующих моделях подобного сможем избежать. С электроприводом подобного не происходит, но вы просили постараться обойтись без него.
— Тогда готовьте доработанную модель а, заодно, и с электроприводом вращения блока стволов. Будем принимать на вооружение оба варианта.
Новый 1938 год страна встречала с небывалым подъёмом. Уровень жизни значительно вырос. Появилось множество артелей, занимающихся пошивом одежды, производством товаров народного потребления от кастрюль до патефонов и электропроигрывателей. Успехи советской нефтехимии привели к массовому появлению множества синтетических тканей. Особенно большой восторг у советских модниц вызвало появление в продаже капроновых чулок, а у подразделений ВДВ новых лёгких и прочных парашютов. А уж о появлении кооперативных кафе и ресторанов и говорить нечего.
Появление в деревнях большого количества не дорогих мотоблоков привело к значительному увеличению урожаев. Теперь в колхоз насильно никого не загоняли. Наоборот, могли ещё и отказать. Льготы у колхозников были серьёзные. Это и возможность обучения в лучших ВУЗах страны, и поездки на курорты передовикам. В колхозах и совхозах повсеместно строились школы и больницы, клубы и детские сады. Колхозники имели право приобрести автомобиль или мотоцикл без очереди с большой скидкой. При чём расплатиться можно было не только живыми деньгами, но и заработанными трудоднями. Сам трудодень, что называется, подрос в цене и колхозники теперь половину зарплаты получали деньгами, а половину трудоднями. Так же колхозникам официально разрешили торговать продукцией со своих подворий на колхозных рынках, хотя большинство предпочитали сдавать государству за вполне приличную цену. Так было и быстрее и, в конечном итоге, выгоднее. Как следствие прилавки магазинов были заполнены продуктами.
А во всём мире начался странный мор и исчезновения среди учёных-физиков. Впрочем "исчезнувшие" в скором времени появлялись в Советском Союзе. Эдвард Теллер, Энрико Ферми, Ричард Фейнман и многие другие, ознакомившись с нашими успехами в области ядерной физики согласились сменить страну. Те, кто не согласился, как, например, Лео Силард, вскоре разными способами переместились в мир иной. Всех причастных в том мире к немецкой ядерной программе зачистили полностью. На войне как на войне.