– Слушай, а что за история с этим шрамом? Память о проигранном поединке? – тут же жадно спросила Ребро, разравнивая по ноге Мора слой пахучего бальзама.

– Можно и так сказать, – поморщился телепат. – У нас, алаев, нет института брака как такового. Мы не регистрируем наши отношения, не приносим клятв верности и так далее. Однако, если некие кот и кошка настолько обожают друг друга, что чувствуют себя половинами одного целого, они могут совершить обряд, который, так сказать, наглядно подтвердит их идеальную совместимость, то есть продемонстрирует, что у них общий Путь.

Закончив свою работу, Пятое Ребро поднялась и теперь слушала Мора, прохаживаясь среди колб.

– Он очень простой: парочка становится друг против друга (вот как вы сейчас с Энаором номер… двенадцать), один из потенциальных супругов берёт другого за руку и проводит по ней когтями (четырьмя или одним, у кого как принято). Затем они меняются ролями.

Мор едва сдержал смешок, когда Ребро, как зачарованная, потянулась было к тушке Энаора и коротко, досадливо вздохнула, наткнувшись на холодное стекло колбы.

– Если царапины тут же затягиваются, – продолжал он, – значит эти двое рождены друг для друга. Если нет, значит нет.

– Свадебный обряд с перерезанием вен? Как романтично! – очнувшись, преувеличенно громко восхитилась Ребро. – И у вас ещё хватает наглости говорить мне, что я странная?! И часто они ошибаются?

– Крайне редко. За всю нашу историю – раз пять-шесть. Не считая «смотрин Энаора». Не слышала про такие? Его высоконагломордие однажды стянул у матриарха ан Элиатан какое-то снадобье, сделавшее его невидимым даже для алайских глаз, и пробежался по городу, когтя всех встречных кошек. Теням Аласаис в тот вечер пришлось потрудиться, залечивая все эти раны. Помню, мы тогда забрались на башню и смотрели, как то в одном, то в другом окне полыхает синим.

– А я всегда думала, что такие раны ничем не лечатся.

– Обычно – да. Но сианай могут убрать их, особенно если они нанесены по недомыслию.

Ребро снова вернулась к ноге Мора, осторожно ощупывая её костлявыми выбеленными пальцами. Каждое её прикосновение отдавалось мучительным зудом в здоровой ноге, и телепат морщился, дёргая хвостом.

– Интересно, и за кого же Ирера… – помолчав, задумчиво протянула девушка-скелет.

– А вот это уже её личное дело, – сказал Мор так строго, что Ребро икнула от неожиданности.

– Так, всё, я закончила. И… Ты не против, если я сделаю парочку картинок с колбами? Пожалуйста!

– Да на здоровье, – махнул рукой Мор.

– Спасибо огромное! – воскликнула целительница и в нетерпении провела взмокшими ладонями по своей впалой груди, обтянутой чёрной майкой с до жути искусно нарисованной грудной клеткой.

Вдруг её рука нырнула в щель между рёбрами, раздвинула их и скрылась внутри едва ли не по локоть. Мор бы уже ничуть не удивился, достань она оттуда собственное сердце, однако Пятое Ребро ещё не достигла таких высот эпатажа. В пальцах её оказалась всего лишь запоминающая пластинка.

Предоставив ей возможность вдоволь напрыгаться вокруг колб, Мор осторожно поднялся и прошёлся туда-сюда, разминая вылеченную ногу.

– Благодарю, отлично слушается, – поклонился он донельзя довольной целительнице, когда та оторвалась, наконец, от Энаоров.

– Ну так! Взяли бы меня иначе на эту работёнку, – заявила та, пряча пластину в свой жутковатый карман.