В течение нескольких лет после завершения карьеры поп-звезды Эрик испытывал проблемы с алкоголем, но свою зависимость ему удалось обуздать, проработав четыре месяца в убежище для слонов в Индии. Похоже, у него было много друзей. Эрик любил природу и горные походы. Однажды он жил в лесу в палатке до тех пор, пока не отрастил полноценную бороду и не почувствовал себя Нэком[13].
– Вот бы в детстве иметь такого учителя в музыкальной школе, хотя ты ведь знаешь, что случается с теми, кто учится играть на скрипке у Нэка? – Эрик провел рукой по волосам.
Я отрицательно покачала головой – сказок я не знала.
– Ну как же? Завороженные сверхъестественной силой, ученики Нэка не могут остановиться и играют на скрипке до потери рассудка. Если исполнитель осваивает скрипку слишком быстро, скорее всего, он учится у Нэка. Это как Роберт Джонсон[14], про которого говорили, будто сам дьявол научил его играть на гитаре. А тот, кого угораздит влюбиться в Нэка, утонет.
Эрик улыбнулся так, что его щеки сверху вниз прорезали две морщины.
Мы вышли на улицу, я остановилась у банкомата и сняла пять тысяч крон, которые требовались, чтобы выкупить его синтезатор из ломбарда.
– Я не могу принять их, – глаза Эрика наполнились слезами, когда я всучила ему купюры.
– Считай, будто я тебе их одолжила. Сыграешь мне потом что-нибудь – это единственное, что я прошу взамен. Так, чтобы меня заворожило.
– Ты просишь не так уж и мало.
– Я понимаю.
Эрик рассмеялся и погладил меня по щеке.
– У тебя там взбитые сливки остались. От пирожного. На самом деле они были тебе к лицу.
Сунув палец в рот, он облизал его и задумчиво посмотрел на меня.
Раньше я всегда легко расслаблялась, приходя вечерами домой, а теперь стала взвинченной и неприкаянной. Я пыталась справиться с беспокойством, научившись складывать оригами.
– Оригами требует так много внимания, что вы просто не сможете думать ни о чем другом, – обещала девушка из книжного магазина, продавшая мне книгу. Чтобы найти оправдание просмотру сложных инструкций в Ютубе, я взяла себе в компанию Оскара, и мы вместе пытались сложить журавлей из квадратов цветной бумаги.
– Чем вы занимаетесь? – с интересом спросил Том.
– Да так, пробуем сложить зверюшек, – ответила я.
– А можно сложить корову?
– Посмотрим, – отозвалась я.
Но корову я Тому так и не сложила. Зато сложила Эрику прыгающую лягушку, сделав пятнадцать сгибов, и поставила ее на стол с микшером в аппаратной. Сердце билось так часто, что я подозревала у себя мерцательную аритмию. Я не знала, что творю, мною определенно руководила неизвестная часть моей души, о существовании которой я раньше даже не догадывалась. Я столкнулась с чем-то беспощадным, и шансов устоять никаких.