— Немедленно встань! — ужаснулся он, опускаясь ко мне, пытаясь поднять на ноги. Но они больше не держали тело, я не могла даже присесть, распластавшись на ковре. Владимир переложил меня к себе на колени, обнимая крепче, чем когда бы то ни было. Я чувствовала его краткие поцелуи, нервное дыхание и испуганный шепот: — Девочка моя… Все будет хорошо… Его ищут так, как никого никогда не искали!

— Это еще хуже, — осознала я испуганно. — Значит, на земле уже не найдут.

— Брось, — рыкнул Орлов, нервно качая головой. — Я все улажу, поверь мне.

— Ты еще не понял? — удивленно отстранившись, я даже перестала плакать от шока, заглядывая в бездонные черные глубины. — Ты не бог, черт тебя дери! Ты не можешь повлиять на все, что только захочешь. Некоторые вещи просто случаются, потому что жизнь — говно собачье!

— Не говори так, — мертво прохрипел побелевший Орлов, выдыхая рвано и суетливо. Сжав мои щеки, он проникновенно заглянул в глаза, между бровей его залегла глубокая морщина. Я чувствовала его безумный пульс, когда он хрипел что-то невозможное из недр своей души: — Я люблю тебя, девочка моя. Очень люблю! Мы поженимся, у нас родится ребенок, и все будет хорошо.

Резко подскочив на ноги, он подошел к столу, ключом открывая верхнюю полку. Дрожащими руками мужчина пытался распахнуть крохотную черную коробочку, а после с рыком разорвал ее на две части, доставая что-то маленькое и блестящее. А секундой спустя он сложил мне в руку кольцо, украшенное маленькими белыми камушками по кругу.

— Вот, — только и выдохнул он, словно задыхаясь после кросса. — Это я хотел тебе подарить в день, когда все случилось.

Закрыв глаза, я сглотнула вязкую слюну, а после истерически расхохоталась.

— Скажи, что это глупая неуместная шутка, — молила я всем сердцем.

— Нет, — обрубил всякие надежды тот.

— Скажи, — не унывала я, — что это как-то поможет делу…

— Делу это никак не поможет, Каролина, — твердо был уверен Орлов.

Вдохнув полной грудью, я покрутила кольцо перед лицом, брильянты искрились в лучах яркой лампы, пуская зайчики на стены.

— И что дальше? — усмехнулась я печально, слезы не осушали мои глаза уже который день. — Забудем, что в нашей жизни был Антон? Заставишь меня быть своей тенью, как Валентину? А наши дети будут вынуждены вести своих жен к тебе потрахаться ради чертового снохачества? Ты, как чертов волшебник, будешь благословлять их на взрослую жизнь своим членом! — вскочив на ноги, я с ужасом попятилась к двери. Страх окутал с ног до головы, паника заставила пот скользнуть по спине. Кольцо словно обжигало руку, я кинула его на диван и ускорилась. — Нет-нет-нет! Лучше смерть… Убей меня, Владимир!

— Каролина… — шепнул он, бархат его всегда такого уверенного и холодного голоса теперь походил за ржавеющую сталь. — Не уходи.

— Я не уйду, — была вынуждена признать я. — Ты ведь меня не отпустишь, правда?

Ладонь лежала на ручке, в ожидании ответа я едва ли не выломала ее с корнем, когда, поперхнувшись, Владимир виновато шепнул:

— Нет, прости. Ты принадлежишь только мне.

Следующим утром, спустившись в общий холл, я замерла за колонной и нахмурилась. Охранник шёпотом переговаривался с горничной, их лица казались встревоженными и потерянными.

— …Завтра в обед… — долетел до моих ушей обрывок фразы.