— Кто еще в доме? — начал полевой допрос старший помощник.

— Хозяев нету… — начал было безымянный мужичок, но Денис его прервал:

— Только про тех, кто есть! — строго приказал он.

— Ну-у… это я… потом кухарка… и все… — соврал он, вильнув глазами.

— Еще раз соврешь — придушу, — бесстрастно пообещал старший помощник, а Небесный Волк, безо всякого напоминания, слегка сжал горло проштрафившегося «привратника», на что тот отреагировал бледностью лица и ужасом в глазах.

… а нехрен пиздеть!..

— Еще девка у меня… с базара… — начал исповедоваться «привратник», но Денис эти излияния прервал:

— Пошли, всех соберем, — распорядился он.

Заперев всю троицу в чулане и строго-настрого предупредив, что если те как-то будут отвлекать от важных дел такого опасного господина, как он, то сильно пожалеют и наоборот — если будут сидеть тихо, как мыши под веником, то им ничего не грозит, старший помощник приступил к планомерному обыску обители девятерых «облачников». По словам «кудрявого», комнаты господ находились наверху, с них Денис и начал.

Сразу скажем — результаты поисков были обескураживающими — не нашлось НИ-ЧЕ-ГО! Шкира могла отследить малейшую аномалию, как магическую, так и обычную, но — ничего. Любой тайник, любая полость, спрятанная хоть за двумя кирпичами были бы обнаружены тетрархским суперкомбезом в режиме «Поиск», но — ничего. Любая флуктуация метамагического поля, указывающая, что за ней что-то скрывается, была бы немедленно детектирована, но — ничего. Да-а… отрицательный результат хорош только в науке, да и то… Для очистки совести, осознавая всю бессмысленность этого действа, старший помощник обыскал и первый этаж, но и там — ничего.

Доказательством того, что шкира не ошибалась, послужил тайник в комнате кухарки, который находился под ножкой ее кровати. Несколько серебряных монет старший помощник, разумеется, не тронул. Кроме отсутствия денег, да и вообще любых материальных ценностей, вроде артефактов и обычных ювелирных изделий, в комнатах «облачников», Дениса удивило отсутствие там оружия. Сменная одежда, аккуратно уложенная в сундуках, была, новая и разношенная обувь была, а оружия не было. Нонсенс.

Трудно было представить, что кроме оружия, которое питомцы Школы Духа носили с собой у них ничего не было — мало ли потеряется метательный нож, сломается меч, или произойдет что-либо подобное, от чего никто не застрахован — значит, потребуется замена, но замены-то и не было! — и это обескураживало. Ладно, не держат в комнатах, что тоже странно — оружие всегда должно быть под рукой — тогда должен быть общий арсенал, но и его не было! И бог с ним — с тайниками с деньгами — и на старуху и на шкиру бывает проруха, но пропустить арсенал старший помощник никак не мог.

Единственное логическое объяснение данного феномена заключалось в том, что свойства «волшебных» перстней «облачников» не ограничивались созданием маскировочного марева, а простирались гораздо шире. Похоже было на то, что эти перстни одновременно являлись еще и Торбами Архата. По-крайней мере, такая гипотеза объясняла все установленные факты, как то: отсутствие всякого присутствия денег, материальных ценностей и оружия. Предположение, что все вышеперечисленное хранится где-то в другом месте, вообще не выдерживало никакой критики. Поэтому, Денис счел гипотезу рабочей и немедленно приступил к ее экспериментальной проверке.

Скажем честно, что особых надежд на успех не было, потому что перстни «облачников» были оттуда же, откуда и бижутерия Золотой Жабы — с Далеких Островов, но проверить было надо. Использовав все тот же метательный нож, старший помощник протестировал все девять перстней. Результат, как и ожидалось, оказался отрицательным — нож с упорством достойным лучшего применения падал на пол.

Хоть и не рассчитывал старший помощник на удачу, но это — умом, а в глубине его души все-таки жила иррациональная надежда на чудо. Но, чуда не произошло и, как ни крепился Денис, стрелка на шкале его настроения, указывавшая поначалу на «оптимизм», проскочила «озабоченность» и указывала теперь на «удрученность».

В расстроенных чувствах старший помощник освободил пленников и приказал кухарке накрывать на стол. Неудачу требовалось заесть. Денис не чинился, белого сагиба среди туземных слуг не изображал и пригласил всех троих: кудрявого, кухарку и девку с базара, за стол. Те, немного поломавшись, предложение приняли.

В ходе завязавшейся беседы, старший помощник сообщил им, что хозяева не вернутся и, что кухарке и кудрявому, оказавшемуся эникейщиком, исполнявшем в доме многочисленные роли, как то: садовника; помощника кухарки (подать, принести, сходить с ней на рынок, дров наколоть и т. д.); швейцара; управдома (прибить отстающую доску, заказать телегу дров, вызвать водопроводчика, электрика, маляра, монтажника кабельных сетей и т. д.), следует искать другое место работы, а из дома уносить ноги, пока не началось.

Разоткровенничавшееся в ответ слуги рассказали Денису, что хозяева с деньгами их не обижали, в еде не привередничали, баб не водили, разве что иногда сами ходили в бордель «Недотрога» в Золотом Городе, по пустякам не придирались — главное, чтобы тренировочный зал на первом этаже, который старший помощник принял за бальный, всегда был чистым и в комнатах прибрано. За чистоту отвечала бригада из трех приходящих уборщиц, работающих через день, так что эникейщику частенько приходилось браться за швабру, чтобы поддерживать идеальный порядок в тренировочном зале.

Всю эту информацию Денис благополучно пропускал мимо ушей, напряженно размышляя, как приступить в выполнению плана «Г». Общий абрис замысла был, но необходимой конкретики для того, чтобы сделать первый шаг, катастрофически не хватало. И тут в очередной раз судьба сделал зигзаг, доказывая, что «вроде зебры жизнь, вроде зебры» и что рано или поздно, черная полоса сменится белой. Ну, или — наоборот. Во входную дверь забарабанили и план «Г», представлявшийся мутным и трудновыполнимым, сам собой начал претворяться в жизнь.

— Иди, открывай! — скомандовал Денис кудрявому. — И повежливей с ними, чтобы не прибили ненароком. А вы тихо сидите и ничего не бойтесь, — успокоил он кухарку и девку с базара — невысокую, крепенькую как боровичок, грудастую молодуху.