Когда они с Нико проходили через главные ворота Града, спеша вернуться во дворец, Сара покосилась на массивные каменные фигуры, приветствовавшие ее по прибытии в Прагу. Здесь, конечно, ничего не изменилось. Обнаженный колосс, которого она окрестила Красавчиком-с-Мечом, заносил клинок над несчастной покорной жертвой, а Безумец-с-Дубиной жаждал забить человека до смерти… В тот летний день Сара даже предположить не могла, предвестниками чего они являлись, каким жестокостям ей предстояло быть свидетелем – в нынешним столетии и в предыдущих… И ведь это был еще не конец.
…Как раз сюда Сара и приехала с Нико. Карлик был за рулем, а Элеонора выбежала из ворот, чтобы их встретить… Сара отвела взгляд, когда следом за Нико вышла из арки во второй двор: ей не хотелось видеть клетку, куда засунули тело несчастной Элеоноры.
Оказавшись в третьем дворе, Сара посмотрела на усаженный шпилями профиль святого Вита – дикобраза среди соборов. Нико наверняка наблюдал за строительством этой старой церкви…
Сара повернулась к карлику:
– Каково это – жить четыреста лет?
– Давайте пройдем насквозь, так ближе, – сказал Нико, не глядя на Сару.
Дверь за ними захлопнулась. Везде царил полумрак. По проходам двигались туристы с запрокинутыми головами и любовались на витражи, переговариваясь почтительным полушепотом и шаркая ногами по каменному полу. Сара ощущала аромат благовоний, крема для загара и запах потных тел.
– Если вы не заметили призраков, значит, вы уже исцелились, – тихо проговорил Нико.
Сара принялась озираться по сторонам: никаких привидений! Однако под влиянием снадобья ее восприятие изменилось. Ее сознание стало другим – и уже не могло стать прежним. У Нико имелась формула вещества. Если бы им удалось найти нужные ингредиенты, они бы могли, в теории, приготовить новую порцию. Принимая его маленькими дозами, она бы навещала Бетховена в любое время, когда пожелает… Взяла бы снадобье в Америку и увидела отца… Отправилась бы куда угодно, хоть на край света. «На том пути, который ты избрал, я вижу лишь тьму».
Так сказал Джон Ди.
Резная деревянная дверь в боковом приделе церкви отворилась, и на пороге возник Макс в сопровождении мужчины в пурпурном одеянии и нескольких телохранителей. На князе был серый костюм, делавший его точной копией деда, под мышкой Макс держал мягкую фетровую шляпу. Сердце Сары встрепенулось, ей безумно захотелось поцеловать его. Но… неужели рядом с ним еще и женщина?…
Да. Это была она. Маркиза Элиза, весьма эффектная в полотняном наряде и туфлях на шпильках-стилетах. Она буквально материализовалась из воздуха и взяла Макса под руку.
– Мисс Уэстон, я рад, что вам стало лучше, – произнес Макс. – Вы нам понадобитесь сегодня вечером, чтобы показать нашим почетным гостям готовую экспозицию музыкального зала.
Его тон был холодным и официальным, но глаза горели, полные невысказанных чувств.
– Пожалуйста, дайте нам знать, если у вас нет необходимого гардероба, – прибавила маркиза, оглядев Сару сверху донизу.
– Ах да, Сара, и еще, – сказал Макс. – Я включил в коллекцию экземпляр Atalanta Fugiens[85] из Нела. Пожалуйста, сделайте для нее табличку с описанием.
Маркиза твердо увлекла Макса за собой, но Сара успела поймать его быстрый многозначительный взгляд.
– Что за «Atalanta Fugiens»? – спросила она у Нико, когда они отошли.
– Книга, изданная в тысяча шестьсот семнадцатом году Михаэлем Майером, алхимиком при дворе Рудольфа. Он нам очень нравился… Работу Майера можно назвать первым в истории мультимедийным изданием. В ней пятьдесят гравюр или эмблем, каждая из которых иллюстрирует один из аспектов алхимии, и каждая снабжена эпиграммой и трактатом, а также музыкальной пьесой, созданной на основе математического значения символов.
– Музыка алхимии! – задумчиво проговорила Сара.