Он и она, заключенные в алхимический символ.

Сара написала на карточке печатными буквами название книги, дату издания и имя автора.

– Кто такая Аталанта? – рассеянно спросила она вслух, вытаскивая мобильник, дабы призвать на помощь Википедию.

– Аталанта? – встрепенулся чешский музыкант. – Родители бросили ее в лесу, и ее воспитали волки. Потом она жила с людями, но не хотела замуж и всегда побеждала мужчин в охоте и в состязаниях. Она обещала замуж за мужчина, который бежал быстрее нее, потому что ни один парень не бежал так быстро, как она. Тогда какой-то мужчина кинул золотые яблоки на дорогу, и Аталанта их подбирала, а он пробежал мимо, и тогда он выиграл.

– Вот что значит действительно любить яблоки, – пошутила Сара дрожащим голосом.

…Макс любит ее. Возможно, его любовь – такое же золотое яблоко, лежащее у нее на пути? Надо ли ей притормозить, чтобы подобрать плод?

– Аталанта была только одна женщина, которая пошла с Ясоном на путешествие искать Золотое Руно.

Сара тряхнула головой и глубоко вздохнула. Потом положила книгу обратно в витрину.

– Переоденусь к приему, – сказала она.

Посреди Императорского зала застыл Майлз. Он пребывал в состоянии легкой истерики. Сара осторожно подошла к своему непосредственному боссу. Она хотела сообщить Майзлу, что сейчас она в полном порядке, абсолютно здорова и сегодня вечером сможет присутствовать на мероприятии. Она обязательно расскажет спонсорам, покровителям и высокопоставленным гостям со всего мира о чудесных сокровищах, которые они перед собой видят.

– Особое внимание уделяй богатым американцам, – посоветовал Майлз. – Европейцы привыкли ко всяким кампаниям по «спасению наследия», но американцы, стоит показать им что-нибудь старше пятидесяти лет, тотчас теряют голову и хватаются за чековые книжки. А нам – для поддержания работы музея – потребуется значительное увеличение финансирования. Здесь будет жена Шеврона, она немного музицирует, так что постарайся ее очаровать. Дай ей подержать что-нибудь ценное, только пусть она будет аккуратна… Эй, что еще стряслось?

Майлз обратил невидящий взгляд к седой женщине в черном платье с белым передником, ковыляющей в их направлении.

– Трубу прорвало, – сообщила она.

Это была Стефания, уборщица, вызволившая Сару с дворцовой крыши. Бывшая балерина, лодыжки которой были раздроблены в семидесятых годах по приказу агента КГБ. Тот тип намеренно переехал ее на машине, когда танцовщица пыталась бежать из страны вместе со своим бойфрендом-американцем.

– Сара! – крикнул ей через плечо удаляющийся Майлз. – Сенатор Йейтс прибудет к шести! Она пожелала осмотреть дворец в частном порядке, потом она сразу уедет, – добавил Майлз и побледнел как полотно.

Сара кивнула. Во рту у нее внезапно пересохло.